Покончив с этой операцией, он прикрепил «жучок» к внутренней части телефонной трубки, привинтил пластмассовую мембрану обратно. В следующий момент он набрал номер сотового телефона. На том конце провода ответили почти мгновенно:
— Алло, — услышал Сергей голос Глеба.
— Это Сергей, — произнес Потапов. — Ты где находишься?
— Да здесь я, здесь, недалеко, — последовал ответ.
Сергей выглянул в окно и увидел фиолетовую «восьмерку» с тонированными стеклами, припаркованную недалеко от здания.
— Молодец, — улыбнувшись, сказал Потапов в трубку. — Включай шарманку. Сдается мне, здесь есть что послушать в ближайшее время.
— Уже включил, командир, — усмехнулся Глеб на том конце провода.
— Вот и отлично, — сказал Потапов и нажал на рычаг телефонного аппарата.
После этого он, настороженно поглядев на застонавшего Ципко, снова набрал номер. На этот раз по сотовому ответила Марина.
— Да, слушаю.
— Это Сергей. Ты сняла квартиру?
— Да, — ответила она.
— Адрес быстро.
— Саперная восемнадцать, квартира двадцать один. Ты где находишься?
Сергей тяжело вздохнул и ответил:
— В тюрьме, — и тут же спохватившись, быстро заговорил: — Никому не открывай, никого не впускай. Обо всем узнаешь позже.
Он положил трубку, дальше говорить было нельзя, так как Ципко стал проявлять признаки сознания. Он снова охнул и, приподняв голову со спинки кресла, мутными глазами посмотрел на Потапова.
— Приятного пробуждения, дядя, — усмехнувшись, сказал Потапов. — Хотя не думаю, что оно будет для тебя приятным, — помедлив, добавил он.
Он прошелся по кабинету и, открыв дверь в приемную, крикнул:
— Эй, дежурный, тут вашему начальнику плохо стало. Вызвали бы врача, что ли.
Через несколько минут в кабинет Ципко, в котором уже находились два дежурных милиционера, вошел врач и, осмотрев Ципко, дал тому понюхать нашатырный спирт. Едва сознание вернулось к милицейскому начальнику, он исподлобья посмотрел на Потапова и произнес:
— В камеру его быстро!
— Я имею право на звонок адвокату, — произнес Потапов.
— Никаких адвокатов! — заорал Ципко. — В камеру эту паскуду быстро, в одиночку!
Он грохнул кулаком по столу, но тут же схватился руками за виски, в которых отозвалась острая головная боль.
— Вот, черт! — прошипел он, морщась от боли.
Потом, обведя взглядом оставшихся в кабинете доктора и дежурного милиционера, заорал:
— Пошли все вон отсюда!
* * *
Глеб Панкратов с самого утра находился в машине. Он нашел ее припаркованной в условленном месте, недалеко от Востряковского кладбища. Бросив чемоданчик с аппаратурой на заднее сиденье и положив сумку с автоматом Калашникова в багажник, он уселся за руль и подогнал машину к одному из въездов в Востряковский переулок.