Так, в обнимку, он и проспали до самого утра. Мальчик открыл глаза, когда солнце уже давным-давно поднялось над горизонтом. Фенрир заметил, что первой его эмоцией был страх, так как он сразу понял, что находится не в своей постели, но стоило увидеть отца, как ребенок тут же успокоился.
— Я... — начал было Коул, но Грейбек ответил предвосхищая его вопрос:
— Ты в моей спальне. Охота прошла не совсем удачно. Ты был ранен, помнишь?
— Да... кабан. Он был такой большой! Я попытался с ним справиться...
— Это и стало твоей роковой ошибкой. Такая дичь тебе еще не по силам, малыш. Надо было просто отойти в сторону. Идущий на таран секач просто пробежал бы мимо. Они почти никогда не возвращаются после первой атаки.
— Я не знал, — сокрушенно вздохнул мальчик.
— Теперь знаешь. Когда придет время, я сам натаскаю тебя на такую опасную добычу, а пока даже не думай об этом, понял?
— Да, отец.
— Отлично. Как себя чувствуешь? Бок болит?
— Немного, — признался Коул, поморщившись. — И еще как бы зудит.
— Это из-за быстрого заживления раны. Потерпи денек, потом пройдет.
— Так скоро?
— Да, — кивнул Фенрир и, опрокинув ребенка на спину, добавил: — Дай-ка я посмотрю получше, как идет заживление.
— Ага, — мальчик привык слушаться отца. — Ой, а повязки нет, и раны тоже!
— Любые повреждения, если они не нанесены серебром, заживают на нас очень быстро, — объяснил оборотень, тщательно прощупывая ребра малыша.
Коул хоть и морщился, но лежал смирно, пока Грейбек не заключил:
— Переломы срослись правильно, трещин уже нет, и ткани почти полностью восстановились. Завтра уже сможешь бегать.
— А сегодня?
— Сегодня лежи смирно.
— Но я не хочу больше спать.
— Сейчас позавтракаем, и захочешь, — усмехнулся Фенрир, и вызывал домовика, быстро отдав ему распоряжения относительно меню.
Мальчик не стал спорить. Он в это время заинтересованно оглядывал комнату. Она была ненамного больше его собственной. Казавшаяся огромной кровать стояла возле окна с плотно задернутыми сейчас шторами, напротив находился камин, кресло в углу, а напротив вдоль стены стояли платяной шкаф и стеллаж с книгами и разными вещицами.
В конце концов взгляд Коула остановился на прикроватной тумбочке, где в скромной рамке стояла одинокая фотография. На ней Грейбек, только моложе лет на десять, а может, и больше, обнимал сзади молодого черноволосого мужчину с темными глазами. Рядом с вервольфом тот казался почти хрупким, но было и что-то притягательное в этой утонченной, аристократической внешности, ощущение силы, что ли.
— Кто это? — робко спросил мальчик. — Он из стаи?