С термосом в руках я побежала через двор. Теперь не заметить меня было невозможно. Но, по-моему, это не слишком ухудшило ситуацию.
Незнакомец бросил быстрый взгляд в мою сторону и, почти вплотную приблизившись к Виктору, спросил нарочито равнодушным тоном:
— Ну что, парнишка, закурить у тебя найдется?
Назвать Виктора парнишкой мог только достаточно самоуверенный человек, не имеющий комплексов. Разумеется, его нисколько не интересовало в этот момент курево: он просто хотел выяснить, кто крадется за ним следом. В час ночи на такое мог решиться не всякий. Этот мужчина действительно не страдал отсутствием характера.
Неуловимым движением левой руки он вдруг выхватил из кармана зажигалку и поднес ее к лицу Виктора. На мгновение полыхнуло десятисантиметровое пламя, осветив нашего фотографа, и тут же погасло.
— Зачем камера? — вдруг быстро спросил из темноты незнакомец.
И я услышала, холодея от ужаса, звук удара. Мне показалось, что этот человек пытался выбить у Виктора камеру ногой. Удалось ли это ему, я не поняла.
— Что вы делаете? — отчаянно крикнула я и бросилась прямо в гущу событий. — Я сейчас милицию вызову!
Похоже, нападающего эта угроза даже успокоила. Он немедленно сделал еще один выпад ногой, а потом, слегка отпрянув назад, снова выхватил что-то из кармана. Я услышала сухой щелчок выскочившего лезвия.
Дальше все произошло удивительно синхронно: бандит с ножом в руке бросился на Виктора, тот — на бандита, а я — на них обоих с термосом в руках.
До этого я уже успела выдернуть из его горлышка широкую пробку, ощутив мимолетный сладковатый аромат кофе. Я надеялась, что напиток окажется еще достаточно горячим и, не раздумывая, выплеснула содержимое термоса, как мне казалось, в лицо человеку с ножом.
Он издал сдавленный крик и отшатнулся. Следом послышался глухой звук удара. Нож выпал из руки бандита и, чиркнув об асфальт, отскочил куда-то в сторону. Тогда, не теряя ни секунды, он вдруг бросился бежать — с удивительной для его комплекции прытью. Не успела я и глазом моргнуть, как он пересек мостовую и скрылся в подворотне на противоположной стороне улицы.
Виктор казался каким-то заторможенным. Отступив на шаг, он, наклонив голову, рылся в кармане. Я испугалась, что он ранен. Но голос его прозвучал неожиданно ясно и спокойно.
— Это что — кофе? — спросил он, доставая из кармана носовой платок.
— Кофе, — прошептала я, вертя в руках пустой термос.
— Я так и понял, — сказал Виктор, вытирая платком лицо.
— Боже, я тебя обожгла! — воскликнула я с ужасом.
— Он уже не очень горячий, — успокоил меня Виктор.