— Понимаешь, не хочу тебя ещё раз пугать, — сказал он. — Но ты же всё равно испугаешься. Так вот, лучше попробуй сам догадаться, может, так легче будет.
Эйвери сглотнул; озвучивать все пришедшие на ум догадки было страшно. Вдруг незнакомец в ответ воскликнет: «Да, я Сатана!», облик его исказится, и глупого мальчишку настигнет жуткая смерть?
— Почему-то мне кажется, что вы не человек, — прошептал Эйдан, стараясь больше не смотреть незнакомцу в глаза и дрожа как осенний лист. — Но на демона тоже не похожи... Они, наверное, скользкие и холодные...
Незнакомец молчал. Эйвери в страхе поднял глаза и увидел, что он улыбается, а его лицо как будто светится от этой улыбки.
— Правильно, угадывай дальше.
Эйвери понял, что зашёл в тупик. Все ответы, которые крутились у него в голове, были нелепыми или могли бы оскорбить, а этого ему хотелось меньше всего. Что если первое впечатление было самым правильным?
— Дьявол? — спросил он наконец, мысленно попрощавшись с родителями.
Ответом ему был звучный хохот, такой громкий и неожиданный, что Эйвери вздрогнул и попытался закрыться руками.
— Сдаёшься? — незнакомец безо всяких усилий отвёл его руки от лица.
Эйдан не мог говорить, только кивнул, и его собеседник сразу посерьёзнел.
— Ты про богов что-нибудь слышал? — спросил он. Несколько секунд Эйвери с приоткрытым ртом смотрел на него, а потом и руны, и просьба о защите, и ощущение жуткой, пугающей мощи сложилось в единую картину.
Они вызывали демона, а на зов откликнулось божество, — в это невозможно было поверить. Про богов Эйвери, конечно, знал: некоторые волшебники поминали их наравне с Мерлином, а на Древних Рунах самому Эйдану иногда приходилось переводить тексты, в которых упоминались их имена.
— Но ведь... нужно было вас назвать по имени? — пролепетал он.
— Так вы и назвали, — улыбнулся незнакомец. — Что за демон такой — Альвадшхисстор — в толк не возьму, а имя моё вы произнесли.
— Тор, — машинально сказал Эйвери. Последний элемент головоломки встал на место.
Видимо, что-то изменилось в его лице, потому что бог сделал такое движение, будто собрался его подхватить.
— Нет, смертный, ты уж без обмороков, — попросил он. — Лучше скажи, как тебя зовут.
— Эйдан Эйвери, — представился тот, чувствуя себя словно в полубреду. — Разве боги не всё знают?
Он запрокинул голову, в самом деле боясь снова потерять сознание, и Тор встряхнул его за плечи.
— Просто прими это как есть, Эйдан, — сказал он.
Эйвери попытался последовать его совету. «Я беседую с богом, и это нормально», — произнёс он про себя и почувствовал, что ему как будто стало легче. По крайней мере, облик Тора был вполне человеческим, и можно было представить, что это и есть человек.