Впервые он пришел в себя ночью, когда широкая полоса лунного света заползла на кровать. На шее не было ни Астральной Клети, ни Кулона Отравителя.
«Крис? — вдруг вспомнилось, что он ни разу за все это время не ощущал его присутствия. — Крис?»
«Очнулся, герой-спаситель?» — холодно осведомился тот.
Гарри вздохнул с облегчением, с другом ничего не случилось.
«Прости меня, я… я правда думал, что смогу».
Нет ответа.
«Крис, а где?..»
«Не знаю. Не видел, кто их снял, но сейчас они наверняка у Дамблдора».
Гхыр! Старик роется в их вещах, перебирает флаконы с зельями, листает черномагические фолианты. А в Азкабан сажают и за меньшее количество запрещенных артефактов. Скоро Дамблдор придет за Крисом. Нет! Единственного друга он не отдаст.
«Прости меня, — Гарри обреченно закрыл глаза. — Просто я так хотел, чтобы ты мною гордился. Думал показать, что я чему-то научился и чего-то стою. А я, оказывается, на самом деле идиот и приношу одни неприятности. Прости, что так тебя подставил».
Он напряженно ждал прихода директора, сжимал палочку, услышав любой звук из-за двери. Вслушивался в доносящиеся голоса школьников, прикидывал, откуда будет удобнее посылать заклинания. Попытался встать, но голова все еще немного кружилась, так что пришлось какое-то время пролежать без движения. А утром пришла мадам Помфри, осмотрела мальчика со всех сторон и пообещала завтра отпустить на занятия. Судя по ощущениям, он провел в постели (а точнее на дне) несколько месяцев, а в действительности был доставлен под ее опеку меньше двух дней назад. Распоротую ступню медсестра залечила сразу же, но головой Гарри ударился сильно, пришлось повозиться.
После обеда его навестили Рон и Гермиона. Видеть вместе рыжего оболтуса Уизли и лохматую заучку Грейнджер было настолько дико, что Гарри не успел вовремя притвориться спящим.
— Дружище, ты как? — Рон плюхнулся на кровать, Гарри едва успел поджать колени.
Гермиона стояла возле него и смотрела с какой-то непонятной тревогой. Девочка несмело улыбнулась ему. Ребенок с кислым выражением лица опустил зеленые глаза — она напомнила о совершенной дурости, принимать благодарность за которую не было никакого желания. И чего он туда полез? Да пусть бы ее сожрали, чертову грязнокровку! Если она хоть заикнется о произошедшем в туалете, он ее проклянет. Навсегда.
— Гарри, это было круто! — волны восхищения, обожания и зависти заставили поежиться. — Ты как будто летал там, было просто потрясающе! — Рон улыбался от уха до уха, Гарри даже позавидовал такому счастью. — А я твою мантию из воды достал, — похвастался рыжий.