Лена повернула голову, заглянула в посерьезневшие глаза.
— Дорого, — коротко сказал писатель. — Ну вот, я благополучно перевел вас через железную дорогу, разделившую мужчину и женщину, то есть нас. — Он слегка поклонился. — Мужчине пора возвращаться. На ужин мы никогда не опаздываем: наши милые официантки спешат домой. — Он задержал руку Лены в своей. — Когда я вас снова увижу?
Он так уверен, что они снова встретятся? — хотела возмутиться Лена, но не успела, потому что обрадовалась.
— В следующую субботу, — сказала она.
— Так нескоро… — разочарованно протянул писатель.
— По будням я в институте, — объяснила Лена, только сейчас отметив рассеянно, что спутник за всю их встречу ни о чем ее не спросил.
И опять — никакого заинтересованного внимания: что за вуз, на каком она курсе. Вместо этого — сразу в бой.
— Ну и что? — Михаил Сергеевич крепче сжал ее руку. Серые глаза смеялись. — Я, например, на лекции вообще не ходил: скукотища!
— Ничего подобного! — горячо возразила Лена. — У нас лекции интересные. А еще есть коллоквиумы, семинары…
— А в среду? — неожиданно спросил писатель.
— Что — в среду? — не поняла Лена.
— В среду что-нибудь такое есть — типа семинаров, коллоквиумов?
— Нет, — с ходу соврала Лена. — Никаких семинаров.
— А с лекций сам бог повелел сбегать, — по-мальчишески подмигнул ей Михаил Сергеевич, — даже с интересных. Оно того стоит: последние теплые деньки! Впереди зима, успеете насидеться в аудиториях. Идет? Часов в двенадцать, на мостике.
Он сжимал руки Лены, заглядывал ей в глаза. Лена молча кивнула: невозможно было сказать ему «нет».
Понедельник и вторник тянулись медленно и лениво, как волы в арбе. На занятиях Лена то и дело поглядывала в окно: светит ли еще ненадежное осеннее солнце? Дома с особым пристрастием прислушивалась к прогнозу погоды, хотя что могло измениться за три, к примеру, часа?
— Что с тобой? — толкнула ее локтем Катя на лекции по культуре античного Рима.
— Ничего, — шепотом ответила Лена.
— Да уж, — не поверила Катя. — Ни фига не записываешь, о чем-то все думаешь. Хотелось бы знать, о чем?
— О том, что вдруг завтра пойдет дождь.
Шепот Лены упал до чуть слышного.
— Ну и что? — удивилась Катя, и карие, с золотинкой, глаза воззрились на Лену. — На то и осень. Нормально!
— А кому неинтересно, — возвысил голос тучный, страдающий отдышкой профессор, — кто в отличие от меня, грешного, про античный Рим знает все досконально, тот может с чистым сердцем покинуть аудиторию.
За бликами его очков невозможно было определить, куда он смотрит, но передние ряды разом повернулись к Лене и Кате — должно быть, для себя незаметно они заговорили довольно громко, — и подружки испуганно пригнулись к столу и вжали головы в плечи. А когда профессор, выдержав не хуже мхатовской паузу, стал читать дальше, усердно застрочили в тетрадках, тщетно стараясь наверстать упущенное…