— По батарее противника… Осколочно-фугасной гранатой… Взрыватель РГМ осколочный, — Ненашев чуть запнулся, смотря в блокнот и выдавая каждому из дивизионов угломер, уровень и прицел, — Пристрелочным орудием огонь!
По «Карлу» и «Одину» он не стрелял. Есть вещи поважнее. А два технических чуда сдохли сами, подавившись собственным боеприпасом в попытке поразить не крепость, а новые доты с гарнизонами из батальона майора Угрюмова. Самые, что ни на есть опасные для германской пехоты объекты, хоть и не готовые. Сумрачные гении теперь чешут затылок: чушку, весом в две тонны, толкнуть ли обратно или же стрельнуть?
Но если враг замолчал, не факт, что уничтожен. Если его артиллерия прекратила огонь, это не признак ее полного расстройства, а лишь подавление огня. А еще нормы, нормы, нормы! Они обоснованны, рассчитаны умными людьми и проверены на практике в боях и на полигонах.
Наставление 1964 г. по управлению огнем наземной артиллерии отводило на подавление батареи противника двести снарядов калибра 152-мм. Как ни странно, очень похоже на вермахт. Нет, это не намек на слабость Красной Армии. Статистика работала и на окопавшийся батальон Ненашева. Чтобы разрушить всего два погонных метра двухметрового окопа требовалось штук пятнадцать-двадцать шестидюймовых гаубичных снарядов.
Сейчас работало послезнание Панова, а еще знание, как вести контрбатарейную борьбу. Освежить память помогли найденные у подруги книги из библиотеки ее отца: «Наставление для действия полевой артиллерии в бою» двенадцатого года и такое же по «борьбе за укрепленные полосы» семнадцатого.
Да и первый том «Курса артиллерии», успевший выйти до войны, заставил Сашу быстро вспомнить теорию, что учил по специальности.
Ситуация же под Брестом такова.
Враг, желая быстро подавить сопротивление, собрал в компактный ударный кулак артполки трех пехотных дивизий, и добавил к ним приданные дивизионы РГК. Большинство русских c тяжелым вооружением идеально скучены в трех местах: цитадель, Южный и Северный военные городки.
Да, как и прошлый раз, вермахт в расчетах в чем-то прогадал.
Снаряды калибром пятнадцать и двадцать один сантиметр не справятся с дореволюционной фортификацией. Даже красные стены казарм цитадели здесь обманчивы. Кирпичик в них неспроста обходился царю в шесть раз дороже. Хоть и будет там царить и смерть, и разрушения, но шанс выжить в укрытиях — огромный.
Зато вне крепких стен все будет уничтожено.
Панов надеялся, что бойцы, командиры, семьи не успевшие выскочить из цитадели, сидят сейчас по казематам и подвалам, пережидая артобстрел. Не попали, как в прошлый раз, сонные, в кровавую мясорубку.