лепетал:
- Ну
тогда… тогда…
вы просто
обязаны
звать меня
Петунией,
Драко. Иначе
я чувствую
себя рядом с
вами такой
старой…
-
Ка-а-акие
глупости! Вы
не можете
быть старой!
- Но мой
сын, Драко,
ваш ровесник…
- Еще
глупости!
Разве
возраст женщины
– это то,
сколько лет
она прожила?
Возраст – это
такое…
-
Привет,
Малфой, -
произнес
Гарри, когда
решил, что
сможет
справиться
со своим
голосом. Взлетели
платиновые
пряди. Чуть
опустились
ресницы.
Слегка
скривились
губы.
-
Поттер, -
произнес Драко.
Просто
сказал.
Констатировал.
Холодно, равнодушно,
отстранено.
Гарри
почувствовал,
что ему
становится
дурно – как в
кошмарном
сне, из
которого
никак нельзя
выбраться, хотя
ты уже понял,
что это всего
лишь сон.
- Что ты
здесь
делаешь? – не
по собственной
воле, а
повинуясь
законам
дурного сна, спросил
Гарри.
-
Приехал за
тобой, - тем же
тоном
ответил Драко.
Прошло еще
несколько
мгновений,
вязких, как
манная каша.
А потом Драко
вдруг сорвался
с места,
словно за
спиной
у него
внезапно
прорезались
крылья,
взлетел по
лестнице в
три прыжка;
одна его рука
обвилась
вокруг талии
Гарри, другая
запуталась
пальцами в
черных
растрепанных
вихрах, с
силой привлекая
голову Гарри
ближе…
Застыв
на месте,
подобно жене
Лота, Петуния
Дурсль
наблюдала,
как красивый
юноша, этот
милый Драко,
целуется
взасос с ее
племянником.
Поцелуй
закончился,
но юноши не
оторвались
друг от
друга. Гарри
прижимался
лбом ко лбу
Драко.
- Я по
тебе скучал… -
прошептал он.
- И я… -
отозвался
Драко. – А ты
такой
замороженный…
даже не обнимешь
меня…
Тихонько
рассмеявшись,
Гарри обнял
Драко и
прижался
губами к его
щеке.
- А ты
мне не
написал… Ни
слова не
написал… эх, ты…
- И ты не
написал, -
шептал Драко.
– А я был занят…
- И я был
занят… Ты
правда
приехал за
мной?
- Да, -
Драко отстранился,
не размыкая
объятий. – Ты
готов или
как? Помочь
тебе
собраться?
-
Помоги, -
улыбнулся
Гарри. – Прошу, -
он распахнул
дверь и
отвесил
Драко
шутовской
поклон. Малфой,
наградив его
веселой
улыбкой, шагнул
через порог.
О
миссис
Дурсль оба
успели
позабыть.
Несколько
секунд
тетушка
Петуния
стояла под
лестницей и
смотрела на
закрывшуюся
дверь в
комнату
Гарри. Потом
медленно,
словно во
сне,
направилась
в кухню.
То, что
только что
произошло в
ее доме… То, что
происходило
в ее доме… Не
то чтобы Петуния
Дурсль
думала об
этом – просто
мысли крутились
в голове,
пока
она
механически
открывала
холодильник,
доставала
яйца, ветчину
и масло,
ставила на плиту
сковородку и,
дождавшись,
пока диск в центре
покраснеет,
клала
кусочек
масла.
Скворчит
ветчина, шипят
яйца…
Большинство
людей не
приучено
думать. Мысли
просто текут
сквозь их
мозг, или мечутся,
как
испуганные
птицы в