Агентство плохих новостей (Ухабов) - страница 46

На первую страницу

Собрав настойчивыми криками вокруг себя небольшую толпу, мужчина торжественно выпрямился и выдвинул ультиматум.

— Значит так, люди вы все, я вижу, приличные! Сбрасывайтесь быстро по сто рублей и я подниму вам настроение патриотическим стихотворением! Давайте, давайте! Не стесняйтесь! Вот вы, вы тоже, покажите перед девчонками щедрость, сто рублей — ведь не жалко?

Весело насобирав в кепку-ленинку денежных бумажек, мужичок убрал деньги в карман, зажал кепку в руке и начал декламировать:

Кто-то скажет о нас, о русских,
Мол, прошли уже ваши года!
Кто-то русский томится грустью,
Говоря — это правда, да!
Я скажу вам немного иначе.
Я скажу вам наоборот.
Очень многие завистью плачут.
Глядя злобно на русский народ!
Не спеши их покрыть точным словом
И за зависть их не ругай!
Раз родились за дальним кордоном
Пусть завидуют нам, так и знай!
Пусть завидуют все англичане
Нам за точный ход поездов.
Пусть завидует польские паны
За победы наших отцов.
Пусть завидуют американцы
Ведь мы лучше умеем летать.
Пусть от зависти стонут голландцы,
Что нельзя у нас употреблять.
Пусть завидует каждый японец,
Что у нас очень много земель.
Пусть удавится жабой эстонец,
Что не помнит славянских корней.
Пусть болгары от зависти ропчут,
Что умеем мы строить АЭС.
Пусть в Ираке завидуют молча
ПВО, что у нас с вами есть.
Пусть чернеют от зависти турки,
Греки, негры, арабы, испанцы,
Что в плюс пять они ходят в тужурках
И в крещенье боятся купаться.
Пусть вздыхают на Филиппинах,
Где жилой дом размером с гараж.
Пусть завидуют граждане мира,
В мире каждый шестой метр наш!
Да зачем нам чужая зависть?
Мы завистников в топку пошлём!
Испытаем и гордость и радость,
За страну, ту, в которой живём!

Слушатели благодарно захлопали в ладоши. Вася, как и многие, ощутил необыкновенный прилив эмоций и добавил в снова протянутую кепку-ленинку ещё сто рублей.

— Очэнь красыво! — отозвался стоящий рядом черноволосый парень. Он отпустил свою смуглую подругу и достал из кошелька пятитысячную купюру. — Вазьмыте, пажалуйста!

Бородач вытянул ладонь:

— Беру только сторублёвками, я же поэт, а не рвач!

— Эй, гдэ я тут размэн дэлать буду? — расстроился слушатель.

— А, ладно, представлю, что это — пятьдесят бумажек! — поэт забрал деньги, козырнул всем и пошёл прочь.

Вася взял Алёну за руку и повёл дальше в летний вечер.

Между тем Димин день протекал совсем не так сладко, как хотелось бы. Проснувшись ближе к раннему обеду, Сорокин посмотрел на ярко светившее солнце, прислушался к беззаботному чириканью птиц за окном и подумал — отчего же в столь летний день ему так тяжко на душе?

Следующая страница