Да и она сама хороша! Прошло уже два года, а она так и делала вид, что Северуса не существует. И ведь сама же приказала больше к ней не подходить, а Сев всего лишь выполнял ее пожелание... Ей же казалось, что он больше не хочет унижаться перед грязнокровкой и просить опять прощения и от этого она злилась еще больше и ненавидела его.
И Эйлин правду сказала. Если бы Сев пришел к ней, она не стала бы его слушать. Потому что не делала различий между Темными Искусствами и Темной же магией. Их как-то так приучили, что Темное — оно темное и есть. Но если вдуматься, ведь колдомедики в святом Мунго обязаны изучать эти самые Темные Искусства, иначе как же они смогут снимать наложенные плохие заклятья, которые на самом деле в магмире сотни и тысячи? Да и в магловском мире, чтобы обезвредить бомбу — нужно досконально изучить ее устройство, но ведь такие специалисты после этого все поголовно не рвутся изготавливать атомные бомбы, которые используют для уничтожения тысяч людей.
Голова шла кругом. Неожиданное знание свалилось на голову, как камень. Лили даже не знала, хорошо это или плохо. Может, лучше было бы ничего этого не знать, и спокойно жить с Джеймсом? С ней ведь он бы не стал обращаться плохо после свадьбы? Или стал бы? И на ком он будет вымещать свою злобу и чувство собственного превосходства, теперь, когда они закончили школу, и Северуса под рукой не будет? В Хогвартсе он удовлетворял свои непомерные амбиции за счет игры в квиддичной команде и преследования врагов-слизеринцев, а сейчас? Не станет ли жена боксерской грушей — Лили частенько слышала и про такое! Или они будут уходить с Сириусом в рейды, поразвлечься в незнакомом месте и прийти домой выжатыми как лимон — спокойненькими и умиротворенными? Да и она сама... ведь считалась одной из первых красавиц школы. Не потому ли Джеймс и стал ее добиваться — доказать, что у него должно быть все самое лучшее? Есть такие парни — им чем больше отказываешь, тем они настырнее и упорнее в достижении цели.
Лили медленно побрела домой. Ни на какое свидание идти не было ни сил, ни желания. Хотелось лечь в кровать и лежать, уставившись в потолок, и чтобы мама была дома и пекла яблочный пирог, а в комнате стояли розы и одуряюще пахли, а отец покачивался в кресле, читая газету. Проходя мимо клумбы с лилиями, она остановилась и бережно сорвала нежный хрупкий цветок тигровой окраски — оранжевый с черными крапинками.
Дома и впрямь пахло пирогом — Петунья приходила, испекла, приготовила ужин и обед на завтра и в доме убралась. Лили со стыдом подумала, что в последние недели и впрямь бардак в комнатах был несусветный, но ей и в голову не пришло что-то сделать — мама прибегала из больницы и все делала сама — убирала, варила, пекла, а потом опять бежала к отцу. Лили была занята целиком и полностью собой и своими амурными делами...