— Ну, будешь ты к одиннадцати. Скажешь маме, что мы застряли в пробке.
Колин не имеет представления, какова моя мать, когда она в одном из своих настроений. К счастью, я не приводила его слишком часто к себе домой, а когда он заходил, то это было всего на несколько минут. Он не представляет, что это такое когда моя мать срывается на мне.
Мы подъезжаем к моему дому даже не в одиннадцать, а ближе к одиннадцати тридцати.
Колин все еще возбужден возможностью интерншипа в ХЛиУ, пока мы слушаем остатки игры по радио.
— Мне пора, — говорю я, наклоняясь для быстрого поцелуя.
— Задержись на несколько минут, — говорит он мне в губы. — Мы не зажимались сто лет, я скучаю по этому.
— Я тоже, — я кидаю ему извиняющийся взгляд. — У нас еще будет полно вечеров наедине.
— Надеюсь, чем раньше, тем лучше.
Я иду к дому, готовясь к сцене. Естественно, моя мать ждет меня в прихожей.
— Ты опоздала.
— Я знаю, извини.
— Ты что думаешь, я устанавливаю условные правила?
— Нет.
Она вздыхает.
— Мам, правда, мне очень жаль. Мы были на игре Cubs, вместо кино. Мы застряли в пробке на обратном пути.
— На игре Cubs? В городе? Да на вас могли напасть.
— Мам, мы в порядке.
— Ты думаешь, что ты все знаешь, Бриттани. Но ты ошибаешься. Ты могла бы лежать сейчас мертвая на какой-нибудь городской улице, а я бы думала, что вы в кино. Проверь свою сумку, деньги и паспорт на месте?
Я открываю сумку и проверяю содержимое кошелька, только, чтобы успокоить ее. Протягивая ей паспорт и деньги, я говорю.
— Все здесь.
— Считай, что на этот раз тебе повезло.
— Я всегда очень осторожна, когда я еду в город, мам. К тому же, Колин был со мной.
— Мне не нужны оправдания, Брит. Ты не могла позвонить мне и сказать о смене планов и о том, что задержишься?
Чтобы ты наорала на меня сначала по телефону, а потом дома? Ну, нет. Но я не могу ей это сказать.
— Я не подумала об этом.
— Ты вообще когда-нибудь думаешь об этой семье? Все не только о тебе, Бриттани.
— Я знаю, мам. Обещаю, в следующий раз я обязательно позвоню. Я очень устала. Можно мне пойти спать?
Она отпускает меня взмахом своей руки.
В субботу я просыпаюсь от криков своей матери. Отбрасывая в сторону одеяло, я бегу вниз узнать, что за суматоха там творится. Шелли в своем кресле подвинута к обеденному столу. Вся ее еда размазана по лицу, ее футболке и штанам. Она выглядит как маленький ребенок, а не двадцатилетняя девушка.
— Шелли, если ты будешь продолжать это делать, я отвезу тебя к тебе в комнату, — кричит мать и ставит новую тарелку с измельченной едой напротив сестры.
Шелли опрокидывает тарелку на пол. Моя мать ахает и прищуривается.