И вот консул Маний Аквилий для того, чтобы иметь повод начать войну, уговаривает Никомеда IV, царя Вифинии, находящейся в зависимости от Рима, напасть на Понтийское царство. Вообще-то отец Никомеда, Никомед III, и Митридат некоторое время даже были союзниками и провели вместе пару успешных операций по захвату Пафлагонии, но затем не поделили Каппадокию и расторгли союз.
Судьба Никомеда IV некоторым образом связана с юным Цезарем, и определенные слухи будут долго виться вокруг этих двух личностей, одной из которых суждено навеки остаться в истории, другой — стать всего лишь штрихом в биографии и проходной фигурой в большой политической игре.
Итак, Никомед дерзко нападет на соседа и тут же получает от Митридата по зубам. Но дело сделано, Митридат понимает, что в покое его не оставят и пора действовать.
Риму предстояло столкнуться с противником, равным Ганнибалу по ущербу, который он сумел нанести Республике.
Личность Митридата VI Евпатора (Евпатор — с греческого «от благородного отца, благородный») изумляет даже на фоне ярких персонажей того времени. Трудно разобраться, где правда, а где сказочный вымысел, приличествующий царской биографии. Пыль тысячелетий заполняет любые трещины и нестыковки в повествованиях о великих делах.
Он родился в 121 году до P. X. Митридата считали прямым наследником Александра Македонского. Семья придерживалась традиций, свойственных восточным царям. Царица Лаодика, мать Митридата, убивает своего супруга и становится регентшей. Опасаясь будущих притязаний на трон, властолюбивая мамаша пытается извести сына.
Впрочем, Юстин описывает это более живописно: «(1) Будущее величие Митридата предсказывали даже небесные знамения. (2) Ибо и в тот год, когда он родился, и в тот год, как начал царствовать, в течение семидесяти дней была видна комета, которая светила так ярко, что казалось, будто все небо пылает огнем. (3) По величине она занимала четвертую часть неба, а блеском своим затмевала солнечный свет, между восходом ее и заходом проходило четыре часа. (4) Будучи мальчиком, Митридат страдал от коварных замыслов своих опекунов: они сажали Митридата на дикого коня, заставляли его ездить на нем и в то же время метать копье. (5) Когда эти попытки ни к чему не привели, так как Митридат был не по возрасту искусен в верховой езде, то они пытались его отравить. (6) Но Митридат, опасаясь отравы, постоянно принимал противоядия и так надежно сумел предохранить себя от этих покушений при помощи специально подобранных лекарств, что, даже будучи уже стариком, когда решил добровольно прекратить свою жизнь, не мог умереть от яда. (7) Опасаясь, как бы его недруги железом не совершили того, чего не могли сделать ядом, Митридат притворился увлеченным охотой. В течение семи лет он [ни одного дня] не провел под крышей ни в городе, ни в деревне. (8) Он бродил по лесам, ночевал в разных местах на горах, так что никто не знал, где он находится. Он привык быстро убегать от диких зверей или преследовать их, а с некоторыми даже мерился силами. (9) Таким способом он и козней врагов избежал, и тело свое закалил для перенесения доблестных трудов».