Халтурин приносил динамит во дворец небольшими кусками и хотел накопить его как можно больше. Однако Желябов, заместивший Квятковского, его торопил. В январе 1880 года, когда динамита было уже около 3 пудов, они встречались ежедневно в седьмом часу вечера на Дворцовой площади, и Халтурин ронял, проходя мимо: «Нельзя было», «Ничего не вышло». 5 февраля при встрече он сказал: «Готово».
Грохот во дворце подтвердил его слова. В Зимнем погасли огни, забегала перепуганная охрана. Желябов увел Халтурина на конспиративную квартиру. Но и на этот раз покушение не удалось. Александр II не вышел в обычное время в столовую, так как встречал гостя — принца Гессенского (отца будущей императрицы Александры Федоровны). С лета 1880 года Халтурин вел народовольческую пропаганду среди московских рабочих. В 1881 году он стал членом ИК, а в феврале 1882 года погиб на виселице, захваченный при убийстве Желваковым прокурора Стрельникова.
Покушение 5 февраля, несмотря на неудачу, сделало «Народную волю» всемирно известной. Взрыв а царском дворце казался совершенно невероятным событием.
«Динамит в Зимнем дворце! Покушение на жизнь русского царя в самом его жилище! Это, скорее, похоже на страшный сон, чем на действительность, и тем не менее это действительность, а не сон», — писала либерально-народническая газета «Неделя».
Покушение вызвало, правда, единичные, сочувственные отклики у крестьян. Максим Федоров из деревни Никольской Волоколамского уезда говорил: «Вот государя несколько раз уже бьют и не убьют, а за дело бы его и пора». Кое-где крестьяне отказывались молиться за спасение царя и заявляли, что если бы его убили, то не было бы налогов и было бы много земли. Неудача покушения огорчила и сидевших в тюрьмах революционеров.
Европа была поражена. Даже противники террора преклонялись перед дерзкой смелостью народовольцев. «Остановить на себе зрачок мира — разве не значит уже победить», — писал Г. В. Плеханов в не дошедшем до нас письме.
С начала зимы 1879/80 гг. правительство стало готовиться к 25-летию царствования Александра II. Обстановка для проведения этого торжества не была спокойной: не утихало брожение в массах, нарастали оппозиционные настроения в обществе, наконец, появилась новая революционная сила — «Народная воля».
С осени 1879 года все усиливались меры предосторожности. Высшие правительственные лица появлялись только в сопровождении конвоя. Войскам в Петербурге были назначены места, куда являться по тревоге. В Адмиралтействе, от которого радиусами расходились главные магистрали, поставлены орудия. «Все заботы высшего правительства направлены к усилению строгости… вся Россия, можно сказать, объявлена в осадном положении», — записывал в начале декабря 1879 года в своем «Дневнике» фельдмаршал Д. А. Милютин.