Он действовал, как в древнем ордене ассасинов [9].
Не менее чем за три месяца до назначенного срока Ворепат полностью менял свой образ жизни на режим спартанца. Он жил почти без еды и женщин в постоянной молитве Богу. Молитва была о том, чтобы его «подвиги» никак не затронули его родственников… Опасения эти были не напрасны…
И хотя Ворепат искренне полагал, что его молитвы Бог слышит, но он заблуждался…
К концу третьего месяца подобной жизни Ворепат обычно чувствовал себя полностью готовым к выполнению любого заказа.
Работая по последнему внешне простому, но непонятно почему чудовищно дорогому заказу, Ворепат решил для себя, что после него поставит жирную точку, чтобы, не рискуя, жить как сыр в масле ещё сто лет. Денег у него для этого было достаточно. Заказчиком, судя по почерку, были американские спецслужбы…
Как всегда, Ворепат получил краткие устные инструкции, фотографии и аванс. Лицо на фотографии смутно напоминало ему кого-то… из очень далёкого прошлого, возможно, даже из предыдущих рождений…
Действительность оказалась сложнее. Обычных трёх месяцев для подготовки не хватило. Пришлось согласовывать с заказчиком перенос сроков. Но и после дополнительных трёх месяцев неустанной молитвы Ворепат не почувствовал привычной готовности.
…Впрочем, сначала всё шло как обычно. Объект как будто демонстрировал свою дисциплинированность и приверженность собственным правилам, как бы даже ничего не подозревая. Он всегда использовал один и тот же маршрут на работу. Соблюдал одно и то же расписание. Посещал одни и те же места. Дом — офис — ресторан — дом. Ворепата поражала удивительная стабильность объекта… Но что-то настораживало и напрягало… Ворепат даже пробовал отмахиваться от этих ощущений — уж больно ему нравилась сумма, после получения которой перспектива триумфально отойти от дел выглядела очень заманчиво…
Несколько раз Ворепат раз выходил на Цель. Безрезультатно. Всегда что-то мешало, а он привык действовать наверняка. Время шло: тик — так, тик — так… Сегодня Ворепат решил, что выстрелит, чего бы это ему ни стоило. Сегодня или никогда…
…Выйдя в назначенное время на рубеж атаки, Ворепат видел только жертву, то есть мишень, в которую надо было попасть при стрельбе. Сквозь туманную пелену проступали мушка и прицельная рама. Мишень виделась всё более отчётливо. За ней неотступно следовал ствол винтовки. Весь окружающий мир исчез, остались только — винтовка, прицел, пуля и мишень…
…Ворепат почему-то долго не мог прицелиться. Даже покрылся испариной. Стал описывать дулом маленькие круги, постепенно уменьшая их диаметр, как его учили в начале «карьеры». Постепенно он начал забывать про заказ, свою жизнь и планы поставить точку… Про прицел и про винтовку… Но он ещё помнил про пулю и мишень. Мишень же притягивала пулю, то есть его… Ворепат начал отождествлять себя с пулей… Он же сам — и есть пуля…, а винтовка — ненужный посредник, который не только мешает, но и искажает оптимальную траекторию полёта пули… Двигаясь как в полусне, Ворепат аккуратно прислонил винтовку к стене и взобрался на подоконник… Мишень стала ближе. Он чувствовал, что сейчас поразит её… Он же сам — посланец Смерти… Он же сам — пуля…