Ит не отказал себе в удовольствии посмотреть на драку Фэба и Стовера — да, вот это и в самом деле было достойное зрелище!
«Хочу так уметь, — думал он, разглядывая по третьему разу атаку рауф. — Не знаю, пригодится ли это мне когда-нибудь, но я очень хочу так уметь!»
Скрипач постоянно находился где-нибудь неподалеку. По просьбе или без, он постоянно пытался помочь — что-то принести, что-то сделать, поправить, развеселить, рассказать… Толку от его заботы не было никакого, он и сам отлично это сознавал, но остановиться не мог. И другие его тоже не останавливали, слишком быстро поняли, что это бесполезно.
На четвертые сутки рыжий не выдержал. Глубокой ночью, когда все, кроме них, уже спали, он осторожно перелез на кровать к Иту и лег рядом. Прижался лбом к плечу, вздохнул.
— Ты что? — спросил Ит недоуменно.
— Я… слушай, наверное, это зря сейчас… но я не могу больше! Я так испугался!.. — Скрипач отодвинулся к краю кровати, приподнялся на локте и посмотрел на Ита несчастными глазами. — Я испугался, что он тебя убьет. Но главное даже не это…
— А что? — Ит повернулся на бок, и Скрипач тут же кинулся поправлять ему подушку. — Рыжий, ну не надо, в самом деле. Я и сам могу. Да ладно тебе!.. Так что — главное?
— Жизнь, — глухо ответил тот. — Ри вчера спросил, почему я… вот так. Ему я ответить не смог. Тебе — смогу, наверное. Жизнь, понимаешь? Мы оба — живые. И я очень хочу, чтобы это продолжалось так же и дальше.
Ит недоуменно поднял брови.
— То есть? — не совсем понял он.
— То есть все очень просто. Особенно в свете этих считок, ага? Мы сейчас — живы. Ты жив, я жив…
До Ита постепенно стало доходить.
— Я вижу такую огромную дорогу… от рождения к смерти… мы-то с тобой знаем, что смерти на самом деле нет, верно?
Ит кивнул.
— Но все равно, она такая трудная, эта дорога. И сейчас мы ее прошли, частично, и можно жить, зная, что вот прямо сейчас никто из нас не умрет. И вдруг этот порядок, ради которого столько сил потрачено и нами, и не нами, грозит… разрушиться, распасться. И я испугался, что все придется сначала… опять…
Скрипач не договорил. Ит, невзирая на боль, подвинулся ближе, прижал его голову к своему плечу и начал гладить по волосам, по спине — совсем как тогда, когда тот был еще безумен.
— Вот я какой придурок, да? — безнадежно проговорил Скрипач. Ит тихо засмеялся.
— Придурок, придурок, конечно, — подтвердил он. — Еще какой… Истеричный сумасшедший придурок… Или полудурок…
— А полудурок почему? — поинтересовался Скрипач.
— А потому, что вторая половина этого дурака полезла драться с палачом, — признался Ит. — Нормальный человек этого бы не сделал, согласись.