Питер сочувственно кивнул головой.
— Да, действительно. А не согласится ли кто-нибудь продавать ваши картины за небольшую плату?
— Пожалуй, сестра нашей прислуги согласилась бы. Ей нужны деньги. Но я уже сказала, что о лавке не может быть и речи.
— Допустим, вам дадут небольшой уголок в одной из палаток здесь, в Амстердаме. Этого будет достаточно?
Лицо Алетты вновь засветилось надеждой.
— А вы знаете кого-нибудь, кто согласится на это? — По улыбке Питера она поняла, что он имеет в виду. Алетта радостно всплеснула руками и прижала их к груди. — Это вы, Питер! Как мне вас благодарить?
— Подождите, — сказал Питер серьезно. — Если вы действительно решили нанять сестру вашей прислуги, то имейте в виду, что вы не сможете занять под свои картины места больше, чем вам будет отведено.
— Я не собираюсь!
— Подождите, я еще не кончил. Вы должны принять одно мое условие, — лицо Питера было столь непреклонным, что девушка бессильно опустила руки на колени и спросила:
— Что это за условия?
— Вы все расскажите Франческе о нашем уговоре. Я ничего не стану делать у нее за спиной.
Алетта пристально посмотрела на Питера, пытаясь понять причину такого решения.
— Я вовсе не хочу что-то скрывать от нее, но боюсь, что ей это не понравится. Она не выдаст меня отцу, но захочет, чтобы я вернулась в мастерскую, хотя прекрасно знает, что мне трудно работать вместе с ним. — Она закусила губу и была готова расплакаться. — Даже если бы я смогла убедить Франческу, то теперь я понимаю, что не могу принять ваше предложение. Как глупо было с моей стороны беспокоить вас.
Питер наклонился к девушке.
— Вы подумали о том, что не сможете платить за аренду палатки, да еще давать комиссионные за услуги той женщине? Но если вы не против, я возьму ваш «Гиацинт» вместо арендной платы.
Алетта не могла поверить своему счастью.
— Но ведь вы еще не видели картину.
— Ничего, я рискну.
В первый раз глаза Алетты наполнились слезами. Она не плакала, когда у нее вдруг появилась, а затем рухнула надежда на осуществление своих планов. Но благородство и бескорыстие Питера растрогало ее до слез.
— Вы самый добрый человек на свете.
Он улыбнулся и подал девушке тарелку с пирожными.
— Угощайтесь, и не надо преувеличивать мои достоинства. Я закажу еще кофе.
Алетта сделала глоток и попыталась успокоиться.
— Я поговорю с Франческой в первый же удобный момент.
— Возможно, все страхи напрасны, и она не станет возражать против ваших планов.
Алетта сурово поджала губы.
— Вы не знаете, какой бывает Франческа, если ей что-то не нравится. Никакие доводы ее не убедят.