«Вот почему он притворялся, что не слышит меня…», — подумал Андрей. Несса всхлипнула — от суда она не ожидала ничего хорошего.
— У вас есть ко мне вопросы? — спросил Шани. Перо в его руке скрипело, покрывая бумагу строчками.
— Да, — ответил Андрей по-русски и осекся: банальное «Как ты мог!» сейчас не имело никакого значения; Андрей помолчал и поправился: — Нет. Вопросов к вашей бдительности не имею.
Несса отрицательно помотала головой. Андрей с горечью посмотрел на нее — пока она с невероятной стойкостью держала себя в руках, но было ясно, что надолго ее не хватит: тогда начнутся истерики и те самые признательные показания, которые упомянул Шани. Господи, устало подумал Андрей, хоть бы выстоять.
Ему было тоскливо и стыдно. Невероятно тоскливо и невероятно стыдно.
— Хорошо, — Шани наконец отложил свое перо и откинулся на спинку стула. — Государственный защитник вам не положен. Можете ли вы перечислить поименно тех, кто может свидетельствовать вашу невиновность либо является вашим смертным врагом и способен оклеветать?
Несса открыла было рот, но Андрей ее перебил:
— Да, могу. Нашу невиновность может засвидетельствовать шеф-инквизитор Шани Торн и государь Луш.
Шани посмотрел на него как на скорбного разумом. Усмехнулся. Андрей подумал, что совсем недавно этот незнакомый человек за столом когда-то был его другом.
— Хорошо, — кивнул Шани и что-то записал на отдельном листке. — Я не могу вам гарантировать защиту со стороны государя, но сам дам наиболее полные свидетельские показания на процессе. Пожелания, жалобы на дурное обращение есть?
— Сами-то как думаете, ваша бдительность? — с максимально доступной язвительностью произнес Андрей и потыкал пальцем в левую скулу, которая вместе со всей щекой составляла сплошной кровоподтек. Шани пожал плечами и черкнул еще несколько слов на листке.
— Значит, жалоб нет… — промолвил он. Гобелен за его спиной, изображавший Страсти Заступниковы, дрогнул, словно кто-то за ним скрывался; Шани покосился в сторону, некоторое время помолчал, а затем торопливо произнес по-русски:
— Андрей Петрович, сейчас я вам ничем не могу помочь. Ваша казнь нужна лично Лушу; если бы процесс вел Вальчик, то вы с Нессой были бы уже мертвы.
— То есть, пытая и допрашивая нас, вы в какой-то мере спасали нам жизнь? — усмехнулся Андрей. Сейчас он уже не верил ничему и пытался просто реагировать на события, не видя в них какой-то подоплеки.
— В какой-то мере да, — кивнул Шани. — Повторюсь, сейчас я ничем не могу помочь вам. Процесс займет три дня, и вы будете признаны виновными по всем предъявленным обвинениям. Однако в ночь перед казнью вам устроят побег из тюрьмы… насколько мне известно, потом вас и Нессу переправят на юг.