Она отвернулась от него, не отвечая.
— М-да, — протянул Билл, потирая голову. — Значит, говоришь, тебе некуда идти. Понимаю. Понимаю и про месть. Но не понимаю за что? Ну, уволили и уволили. С кем не бывает? За что сразу мстить? — удивлялся он как можно убедительнее.
Расчет оказался верным. Памела резко вскинула голову, глаза вновь загорелись яростным светом.
— За разрушенную любовь, за потерянное счастье! — отчеканила она, злобно взглянув в лицо Биллу, словно эти слова предназначались ему как виновнику катастрофы.
— А кто разрушил-то? — ласково спросил он. — Кто тебя обидел, милая?
Памеле не пришлись по вкусу ни сахарный сироп, обильно пропитавший фразу, ни само хамелеонство вопрошателя.
— Говоришь, не знаешь?! — взорвалась Памела. — Если ты знаешь все, знаешь и кто!
— Мистер Флендер?
— Да! Да! Да! И не только он! И эта крашеная сволочь!
— Они тут все крашеные, Пэм.
— Но сволочь только одна! — уточнила Памела, стукнув по столу кулаком. И мотнула головой в сторону шкафа с пробирками.
— Та, которая с пирсингом?
— Да! Эта… Я не хочу ее называть! — Голос ее прервался, она закрыла горло рукой, закашлялась.
— Ага, — догадливо произнес Билл. — Мисс Харвей, значит.
— Молчи! — хрипло закричала Памела. — Молчи, а не то я разобью шкаф! И все тут переломаю! — И снова закашлялась.
Билл сжал ее руку так, что она вскрикнула.
— Прекрати истерику! — железным голосом приказал он. — Успокойся и расскажи толком, кто и как тебя обидел.
— Отпустишь — расскажу, — заявила Памела.
— Поклянись, что не будешь делать глупостей.
— Клянусь.
Билл ослабил хватку, но руку не выпустил. Да Памела и не собиралась ее вырывать. Словно невидимые биотоки передавали измученной девушке из мощной волосатой ручищи успокоение и душевное равновесие.
— Да, так с чего началась заварушка? — проговорил Билл, чтобы помочь разговору. — Я ведь не слежу за вашими играми.
— А ты знаешь о том, что произошло перед моим увольнением?
— Нет.
— Был скандал.
— Из-за чего?
— Из-за гранта.
— Какого гранта?
— Того самого. Которого ждала вся лаборатория. Знаешь… Давай я расскажу тебе все как было, — медленно произнесла Памела. — А кто виноват, разбирайся сам.
Ферма «Ройал-Джордж» славилась качеством молока. Молоко давали точь-в-точь такие же коровы, как и на соседних фермах, но хозяин, Брайан Кроу, знал какие-то секреты, передаваемые из поколения в поколение, которые позволяли улучшать физиологический процесс превращения травы в молоко в незатейливых коровьих недрах таким образом, что молоко, во-первых, дольше не скисало, а во-вторых, сохраняло неуловимые, но приятные на вкус оттенки поглощенной травки.