Янчевецкого, Киев, 1878.)
КИРОПЕДИЯ
ЛЮБОВЬ АБРАДАТА И ПАНФЕИ
(1) На следующий день, рано, Кир приносил жертву, а все войско после завтрака и совершения возлияний наряжалось в 'Многочисленные красивые хитоны, в многочисленные красивые панцири и шлемы; вооружали и лошадей налобниками и нагрудниками; верховых лошадей прикрывали еще бронею на крестце, а упряжных - и по бокам, так что вся армия блистала медью и красовалась пурпуром. (2) Но лучше всех была украшена четырехдышловая на восемь лошадей колесница Абрадата {Правитель города Суз, взятых Киром, участвовавший в походе.}. Когда он готов был надеть свой туземный {Ассирийский.} льняной" панцирь, Панфея {Жена Абрадата; Ксенофонт (IV, 6, II) называет ее "красивейшей женщиной Азии".} принесла для него вызолоченный шлем, наручни, широкие запястья, наручные кисти, пурпурный хитон, доходящий до пят и со складками внизу, а на шлем султан гиацинтового цвета. Все это Панфея сделала тайно от своего супруга, по мерке с его доспехов. (3) С изумлением смотрел на это Абрадат и спросил ее: "Это ты, супруга, собрала свои драгоценности и из них сделала для меня доспехи?" - "Да, - отвечала Панфея, - но, клянусь Зевсом, не самые дорогие. Если ты и всем покажешься таким, каким я тебя считаю, ты будешь моей величайшей драгоценностью". С этими словами она начала надевать на него доспехи, и хотя старалась скрыть, что она плачет, но слезы текли по ее лицу. (4) Абрадат, будучи богато одарен от природы, и прежде был видный мужчина, но, когда надел эти доспехи, казался еще более красивым и благородным. Он взял уже вожжи у своего возницы и готов был сесть на колесницу. (5) В этот момент Панфея попросила удалиться присутствующих и обратилась к нему со следующими словами: "Абрадат! если когда-либо жена любила своего мужа более собственной жизни, ты, конечно, знаешь, что и я одна из таковых. Да и зачем говорить об этом? я могу указать тебе такие мои поступки, которые гораздо более убедительны, чем то, что я могла бы сказать. (6) Но при всей моей столь известной тебе любви клянусь тебе нашей взаимной любовью, что я скорее согласилась бы сойти с тобой в могилу, только бы ты был храбр, чем нам жить покрытыми стыдом {1}. Вот насколько я считаю тебя и себя достойными прекрасной участи.
(7) Кроме того, я думаю, мы обязаны Киру величайшей благодарностью за то, что он меня, пленницу и для него избранную, не захотел приобрести себе как рабу или свободную, но под позорным именем {Наложницы.}, а сохранил для тебя как жену своего брата {2}.
(8) Наконец, когда Арасп, бывший мой страж, отпал от него, я дала ему обещание, что если он дозволит мне послать за тобой, ты будешь для него преданнее и благороднее Араспа".