Среди авторов гримуаров были даже личности, известные по Ветхому Завету[9], и папы римские[10]. Поиски не принесли мне ничего нового, кроме понимания того, что если в библиотеке хранится именно оригинал гримуара, то в руках специалиста по черной магии он может представлять собой грозное оружие. Невидимое и смертоносное.
Перед тем как выключить комп, я поинтересовалась именем Оливия.
«Оливия (Olivia, Oliva, Olevia) — греческое имя, в переводе означает „дерево, символизирующее мир“. Оливия с детства самостоятельна и очень решительна».
Не знаю почему, но конкретная Оливия из библиотеки не ассоциируется у меня с миром. В ней ощущается тайна, сила и упорство. «Атас» — «тревога» — подходит ей значительно больше.
Несмотря на насыщенный событиями день, спать не хочется, и я набираю номер Марты.
— Привет, Марик!
— А я уже думала, что ты совсем загордилась. — В голосе Марты послышалась обида. — Спасибо, хоть ночью вспомнила.
— Марта, у меня целый день был галопом. Я даже на работу устроилась.
— Куда? В журнал или газету?
— В библиотеку.
— Ваня, не шути так!
— Какие шутки, все так и есть. Решила немного отдохнуть, ну и чтобы стаж шел.
— Вечно ты темнишь, Ваня.
— Да я серьезно, Марик.
— Давай, рассказывай, где ты была все это время?
— В двух словах не скажешь, а начну рассказывать, так и ночи не хватит. Предлагаю завтра созвать девичник, и тогда уже наговоримся всласть.
— Снова в «Замке Сатаны»? — опасливо поинтересовалась Марта. — По-моему, в прошлом году у тебя все пошло кувырком после нашего девичника в том ресторане. Я слышала, что первым хозяином этого мрачного заведения был некто по фамилии Сатановский, а построил он его, чтобы провести магический ритуал. И он его провел, но только один раз, после чего навсегда переселился за границу.
— Я имела в виду другое, менее экзотическое место. Но с предрассудками надо бороться, поэтому место сбора прежнее.
— Меня это пугает, Ваня.
— Ты какая-то взъерошенная, Марта. У тебя что-то случилось?
— Инга пошла на студенческую дискотеку, и ее до сих пор нет. Мобильный все время вне связи.
— Как Инга учится? Получает стипендию?
— Вроде все нормально с учебой. — Тут голос у нее сорвался, и она истерично прокричала в трубку: — Почему связи с ней нет?
— Сейчас не так уж поздно. Может, едет в метро, — попыталась я успокоить подругу, а сама с тревогой посмотрела на часы: через пятнадцать минут будет полночь.
В позапрошлом году Инга чуть не стала жертвой сатанинской секты, чудом удалось ее спасти. Представляю, с какой тревогой Марта отпускает восемнадцатилетнюю дочь на поздние увеселения, но и заставлять ее сидеть сиднем дома — не выход.