Эмми казалось, что на месте Матиаса она бы до сих пор была рядом с телом брата у подножия холма. А немец не позволял себе убиваться горем, он был сильным и держался, должно быть, из последних сил.
— Нам нужно следить за ним, держать его в чистоте, — сказал Джеф. — На всякий случай.
Снова подул ветер, и Эмми снова стало холодно. Она дышала ртом, чтобы не чувствовать запах дыма.
— На какой такой случай?
— Если он умрет здесь. Это может произойти из-за какой-нибудь инфекции. Заражение крови, например. Поэтому, чтобы этого не произошло, надо следить за Пабло.
Эмми отпустила руку Джефа. Ей не хотелось слышать это, но Джеф продолжал напоминать ей, в каком они ужасном положении. Эмми почувствовала, что должна сказать что-то более оптимистичное и вселяющее надежду. Она снова хотела напомнить, что греки придут за ними утром и спасут их. И никому не придется пить мочу вместо воды. И Пабло вовсе не умирает. Но почему-то промолчала, вернее, она даже знала почему. Эмми до ужаса боялась, что Джеф начнет спорить и переубедит ее. Тогда в ней погаснет последняя искорка надежды, а это будет самым ужасным, что может произойти с ней в данный момент.
Джеф зевнул и обхватил голову руками.
— Ты устал? — спросила Эмми. — Иди спать, я посижу с Пабло.
Он на секунду включил подсветку часов, посмотрел, сколько времени, и ничего не сказал.
— Сколько тебе еще дежурить? — снова заговорила Эмми.
— Сорок минут.
— Я посижу за тебя. Все равно я не хочу спать.
— Да ладно.
— Нет, правда, — настаивала Эмми. — Зачем мы тут будем вместе сидеть?
Он снова посмотрел на часы, потом перевел взгляд на нее.
— Я думаю попробовать спуститься с холма, — сказал он.
Эмми прекрасно его расслышала, но не могла поверить своим ушам.
— Что? — переспросила она.
Джеф показал в сторону оранжевой палатки:
— Там есть одно место, где нет костра. Может, удастся проскочить.
Эмми сразу же представила брата Матиаса со стрелой в груди. «Нет, только не это», — подумала она, но ничего не сказала. Эмми хотела верить, что Джеф проскользнет сквозь оцепление местных жителей и приведет кого-нибудь на помощь.
— Мне кажется, они следят за тропами. А если пойти прямо по зарослям травы, то… — Он замолчал, наблюдая за реакцией Эмми.
— Ты… ты только осторожно, — тихо сказала Эмми. Это было все, что пришло ей в голову.
— Я лишь проверю путь, посмотрю, можно ли проскочить.
Эмми кивнула. Джеф встал и завязал шнурки.
— Если не вернусь, — сказал он, — ты знаешь, где я.
Конечно, он имел в виду, что он не вернется только в одном случае — если ему удастся убежать. Но воображение Эмми постоянно рисовало ей тело Генриха.