Стейси, как ни старалась, никак не могла решить, что ей делать: то ли кивать, то ли качать головой, поэтому она неподвижно сидела рядом с Пабло и улыбалась.
Она хотела посмотреть на часы, хотела, чтобы кто-нибудь наконец уже вышел из палатки и помог ей успокоить грека. Уже от полной безысходности, абсолютно не зная, как помочь Пабло, она тихонько запела. Она пела все, что приходило ей в голову, все песни, которые знала. Пабло успокоился и замолчал. Он улыбался ей, как будто в знак того, что знал эти песни, иногда даже тихо подпевал. Потом у него начали слипаться глаза, он потянулся, взял Стейси за руку и вскоре заснул…
Стейси замолчала. Она очень устала и хотела прилечь рядом, но побоялась вытащить руку у Пабло, поэтому осталась сидеть. Стейси закрыла глаза. «Только передохну», — сказала она себе. Она начала считать вдохи Пабло: «Раз, два, три…»
Вдруг около нее появился Матиас и прикоснулся холодными руками к ее плечу. Она испугалась и спросонья не поняла, кто он и чего от нее хочет. Но когда сообразила, то смутилась. Стейси стало стыдно, что она не выполнила своего долга и заснула.
— Прости, — сказала она.
— За что? — удивился Матиас.
— Я заснула…
— Да ничего, что ты.
— Я не хотела, — начала оправдываться Стейси. — Я просто пела ему, и…
— Шшш, — прошептал Матиас. Он потянул Стейси к себе, она выпустила руку Пабло. — Он в порядке, — сказал Матиас, — посмотри. — И он кивнул в сторону грека. Тот спал со слегка приоткрытым ртом, повернув голову в противоположную от них сторону. Хотя на самом деле Стейси видела, что он не в порядке. Казалось, что жизнь потихоньку уходит из него, оставляя без сил. — Прошло два часа, — сказал Матиас.
Стейси подняла руку и посмотрела на часы. Действительно, прошло уже два часа. Теперь она могла пойти в палатку, лечь и спокойно уснуть. Но ей было стыдно, и она не двинулась с места.
— Как же ты проснулся? — спросила она.
Матиас пожал плечами и присел.
— Я умею просыпаться тогда, когда это нужно. Только перед тем как уснуть, говорю себе, во сколько должен проснуться. Генрих тоже так умел… И отец… Не знаю, как это получается.
Стейси взглянула на него.
— Послушай, — сказала она. Стейси пыталась подыскать слова соболезнования… Но ей никогда не приходилось этого делать. — Ну, насчет твоего брата. Я хочу, чтобы ты знал… Я хочу сказать тебе, что…
Матиас кивнул:
— Все в порядке.
— Я хочу сказать, что это, наверное…
— Все нормально. Правда.
Стейси не знала, что еще сказать. Она хотела как-то утешить немца, но не смогла подобрать слов. Она знала Матиаса всего неделю, и говорить с ним на такие темы было для нее странно и непривычно. Она помнила, что он увидел, как она целовалась с Доном Квиксотом. Стейси тогда очень испугалась его взгляда, испугалась, что он осудит ее. Потом Матиас приятно удивил ее тем, как вел себя на остановке, когда она сказала, что у нее украли шляпку и очки. Она не знала, что он за человек и что думал о ней. Но Матиасу сейчас было тяжело, Стейси хотелось, чтобы он заплакал, а она бы его утешила, обняла, успокоила. Но она понимала, что этого не будет. А ей так хотелось обнять его. Однако Стейси не знала, хочет ли он этого…