Эдуард Сергеевич оказался симпатичным, хотя и довольно расплывшимся дядькой лет пятидесяти с благородной сединой и толстыми губами. Я подумал, что впервые встречаюсь с человеком, которого мне отрекомендовали, как педераста. Хотя, наверное, мне и раньше они попадались, только я об этом не знал.
– Вы понимаете, молодой человек, что никакой информации относительно этой девушки, также как и любой другой, мы не можем вам дать. И вы должны понимать, что если у нашей сотрудницы возникнут проблемы в случае, если я что-то вам сообщу, репутация нашего агентства а, следовательно, и его будущее окажутся под большим вопросом.
– Дина Ткачева пропала, вы об этом знаете?
– Возможно, – ответил директор.
– Следовательно, хуже не будет?
– Это вы так думаете. Мы ведь не знаем, что произошло. Может быть, она вернется через неделю.
– А если нет?
– Если вы говорите об этом, значит, вполне возможно, что знаете о девушке даже больше меня, – заметил директор и бросил быстрый взгляд на часы, но так, чтобы я это заметил и сделал соответствующий вывод.
Господин Гориканов был вовсе не глуп.
– Тогда разрешите еще буквально два вопроса, и я больше не буду занимать ваше время.
– Ну, смотря какие…
– Двадцать четвертого января ваше агентство работало допоздна. Это я знаю точно, потому что Дину Ткачеву лично забрал от дверей около одиннадцати вечера…
– Иногда приходится работать очень долго, – кивнул головой Гориканов.
– Не скажете, с кем у Дина была здесь встреча?
– Боюсь, что я этого не знаю, – ответил директор.
И по-моему, солгал.
– И последнее. Эдуард Сергеевич, вы не могли бы помочь мне встретиться с одним человеком?
– С каким же?
– Его зовут Энвер Тоциев.
Если бы я попросил у Гориканова содействия для встречи с королевой Британии, он удивился бы не больше.
– Боюсь, вы обратились не по адресу, молодой человек. Мне известно это имя, так же как имя, например, Бориса Березовского, но это не значит, что я с кем-либо из них общаюсь и прошу об аудиенциях для неизвестных мне проходимцев.
Так, пошел переход на личности.
– Я, кажется, никого не оскорблял, – заметил я. – Но когда выясняется, что после конкурса победительнице спешно делают операцию, а потом победительница исчезает, дело становится весьма странным, не так ли? И исчезает она почти сразу же после того, как побывала здесь и с кем-то поговорила.
– Покиньте кабинет, пожалуйста, – спокойно сказал Гориканов. – У меня нет ни малейшего желания выслушивать этот бред.
Подумав, что следующей репликой директора будет угроза вызвать охрану, я ретировался.
… К дому я подъехал около пяти часов вечера. У подъезда меня ждали сразу несколько человек. Около двери маячил хоккеист, причем не один, а с приятелем, тоже очень спортивного вида. А в припарковавшейся поблизости знакомой «БМВ» сидел Соленый. Он, в отличие от хоккеиста, кажется, был на этот раз без напарника.