-Прости, высокорожденный патриций и всадник Формеус Верокций…
Не знаю, правда ли он из патрициев, уж больно рожа воровская, но капелька лести в моём сложном деле не помешает.
-… Что посмел взять твою драгоценную тунику («Туника как туника, только цвет не разглядел ночью, второпях, красивый, золотистый - шёлковая.») для негодного раба. Но, поверь, он ночью так замерзал, что, казалось, брат мой Квотриус потеряет один из своих добытых в бою трофеев.
Сейчас же недостойный раб снимет её и выстирает в воде из источника, я только поручу кому-ни…
Но это мои заботы, достославный Формеус.
- Снимайте одежду, Поттер, да поскорее шныряйте, залезайте под шкуры, которые вы так мило прихватили - боялись, что из вас будут делать Поттера-на-вертеле?
Но Поттер только хлопает глазищами, несмело озираясь по сторонам.
На меня смотрят, и терпение моё заканчивается:
- Снимайте же, дурак, негодный раб, быстро!
- Что? Кто? Я ведь свободный человек, ты же сам говорил, Сх`э -ве-ру-у-с, благородный рим-ла-нх`ын-ин.
- Дурень вы, в шатре постoронние люди, или вы уже забыли наш договор? Заспали? Так скоро? А ну-ка раздевайтесь, Поттер. При людях вы - ничтожный раб, и только. Вы - мой «камерный раб» для спасения вашей же шкуры.
- А что значит «камирный» ?
- Не до вас сейчас, Поттер, помолчите минутку.
- Почему негодный раб не снимает мою, между прочим, любимую тунику?!
- Он со сна совсем спятил, не понимает даже простых слов.
- Нет, он спорит с тобою, высокородный патриций Северус!
- Он просто не понимает, где находится. К тому же он почти слеп - посмотри на его неестественного цвета глаза. Это от того, что он почти ничего не видит дальше собственного носа.
- Жаль, нельзя спросить всадника Квотриуса об этом рабе - ему сейчас не до нас с этим слепым ничтожеством. Ты же с братом возлюбленным своим ворвался в лагерь одним из первых - Квотриус мог бы найти себе раба и получше. Правда, он довольно-таки пригож собой.
И Формеус противненько, тонко захихикал.
- Да? Правда? А я и не заметил этого под слоем грязи, скрывающей его рожу. Думаю, Квотриусу тоже было не до смазливых личиков. Он ведь думал, что этот раб, хоть и худой, но жилистый и сильный, как и положено бритту в его возрасте. А на деле оказалось, что его не взяли в воины из-за слепоты и поэтому же не давали есть вдоволь.
Так что он слаб.
- Раздевайтесь, Поттер, или я в вас «Крусио» запущу.
Поттер испуганно на меня глядит, переводит взгляд на посторонних, а потом начинает неумело выпутываться из слишком большой для него туники, а я с удивлением замечаю, что её цвет очень под стать его ярко-зелёным глазам… Словом, чушики какие-то в голову лезут.