- Он просто настоящее зелёное уёбище, - нежно проронила Тонкс.
И дамы с ней согласились.
Со стороны же мужчин начался такой мат-перемат, что господин Директор более получаса успокаивал Орден…
… Гарри в изрядно потрёпанном и заскорузлом от чужой впитавшейся крови плаще, в котором у него запутывались ноги, отправился на водоём - бочажок с глинистыми берегами, полоскать тунику, такую красивую и мягкую, с большой тревогой в сердце. Он помнил её нежные прикосновения к телу, такие ласкающие и почему-то согревающие то-что-внутри, несмотря на лёгкость ткани.
Что теперь с ним будет? Не наложат ли на него пресловутое «Крусио», чтобы натешиться его страданиями, как рассказывал об этом заклинании Тох`ым? Кричать в ответ: «Авада кедавра» на такого… красивого Сх`э-вэ-ру-у-с-сэ не было сил - Гарри вовсе не был преисполнен ненависти к благородному рим-ла-нх`ы-ни-ну - волшебнику, чтобы заавадить его. Правда, он не знал такого слова, и это после, уже вскоре, ещё сослужит ему недобрую службу. Значит, оставалось только надеяться на то, что он, Гарри, не разгневал благородного «мага» до такой степени своим много пальцев раз времени промедлением в расставании с туникой. Ведь она - одежда только благородных, а он, Гарри, раб.
Вернулся Поттер быстро - мыть одежду Истинных Людей он умел хорошо и споро - научился за столько-то пальцев лет! Но отдавать тунику не поспешил - он, почему-то, опасался намерений того благородного рим-ла-нх`ын-ин-а, её хозяина, относительно себя. Его туника была попросту разложена Гарри на овчине. Поттера заинтересовало действо в шатре, куда он пробрался незамеченным - Сх`э-вэ-ру-у-с-с хлопотал над корчащимся и стонущим от боли братом.
Северус снова размотал повязку, увидел, что гноя стало чуть меньше, но не стал протирать шов ышке бяха, чтобы не доставлять лишних страданий Квотриусу. Папенька и горе-врачеватель уже давно попросту ушли.
- Смотались оба, дабы не наблюдать за умирающим! Ну, задам я им жарку! - подумал старший брат.
Снейп решился всё же использовать черномагическое исцеляющее заклинание на возлюбленном предке. Оно нуждалось в жизненных силах произносящего, поэтому Северус так долго не применял его, надеясь накормить Квотриуса и поесть самому, чтобы этих самых сил набраться и тому, и другому побольше. Но… не случилось. Значит, надо отдавать последние.
Профессор сконцентрировался и произнёс:
- Male sanguae et puris exortum!* * *
Сквозь стежки шва, аккуратного и почти гладкого, начали выступать гнилостная кровь и гной, много гноя, море…
Снейп из последних сил протирал рану, снимая гной тряпицами, смоченными в ышке бяха, меняя их после однократного применения. А гной всё ещё лез наружу, и ни конца, ни края этому морю разливанному не предвиделось, по крайней мере, в последующие полчаса, а то и час, а то и больше.