- И что же послужило причиной столь вопиющего проступка, мой мальчик? - Дамблдор пытался сдержать улыбку.
Снейп мрачно взглянул на него:
- Я болен. Или сумасшедший.
- Он просто тебе нравится, Северус.
* * *
Гарри стоял в тайном переходе и размышлял. На душе было неспокойно, но определить причину он не мог. В учебе дела ладились, как всегда - даже с Защитой от темных сил - профессор Люпин оказался великолепным преподавателем. Снейп зверел при одном только появлении Поттера в пределах видимости - но это было больше нормой, чем отклонением от нее. Слизеринские гады не докучали Гарри излишним вниманием, во всех смыслах слова. Поттеру стало казаться, что его, наконец, приняли, как своего - ему до смерти надоело находиться в подвешенном состоянии (да и в Хогвартсе осталось слишком много «белых» пятен, чтобы увлечь Гарри). Ему не мешали учиться прямо в гостинной, иногда старшекурсники даже снисходили к помощи, когда Гарри брался за сложные темы.
Доставалось только из-за дружбы с гриффиндорцами, но в этом Гарри был упрям, как ни в чем другом.
И все же, все же… Что-то зрело и явно не яблочко. А еще нервировало поведение Драко… тоесть Малфоя. В конце прошлого учебного года он первым протянул Гарри руку, да и общие приключения их сблизили. А теперь… Малфой с ним не разговаривает и даже не смотрит в его сторону. Не то, чтобы Гарри мечтал об этом, но все же… подозрительно.
Поттер уселся прямо на пол и потянулся. Ему очень трудно было придерживаться выбранной манеры поведения. Постоянно казалось, что он играет роль наследника королевского трона. Это утомляло. Иногда приходилось сбегать ночью из подземелий и отдаваться свободе и ветру на верном «Нимбусе». Но эта свобода тоже оказалась не полной - дементоры пугали Гарри, вводили в ступор, если он сильно приближался к ним. Поттер несколько раз терял снитч, который улетал дальше, чем мог себе позволить полететь Гарри.
- Люмос, - палочка осветила узкий проход и заднюю часть гобелена.
Гарри развлекался тем, что пугал пауков, которые и так были недовольны вторжением. Внезапно, его уши уловили чьи-то голоса и звуки шагов. Услышав свое имя, Гарри насторожился.
- Бедный Гарри, - МакГонагол!
Декан Гриффиндора явно продолжала начатый ранее разговор. О нем, о Гарри!
- Да, Минерва, Сириус Блэк совершил ужасающий поступок, выдав Волдеморту своих лучших друзей - Поттеров.
Голос Дамблдора звучал непривычно глухо. Гарри не выдержал и, накинув мантию-невидимку, тихо последовал за директором и профессором. Возле лестницы они остановились и заговорили тише: