Ждать долго не пришлось. Раздался протяжный вой, и Сириус вскочил на все четыре лапы, глядя на огромного волка, настороженно смотрящего на него желтыми глазами. Блэк встретил прямо его взгляд. Он обратил внимание, что этот волк все-таки несколько отличается от тех, которых доводилось видеть на картинках и колдографиях. Он был больше обычного зверя, шире в грудине, окрас его шерсти был тоже весьма необычен - серебристо-серый, с белоснежной вставкой на груди и хвосте, а так же лапах. «Красивый», - отметил Сириус, медленно двинувшись влево, осторожно переставляя лапы и стараясь его не спугнуть. Волк чуть зарычал, оскалив огромные клыки, и двинулся за ним. Так они медленно кружили, пока Сириус не остановился. Волк - тоже, сомнительно принюхиваясь. И тогда пес сделал неожиданный бросок вперед, легко ударив того лапой по носу. Волк взвизгнул и ответил тем же. Сцепившись, они катались по полу и рычали, играясь. Наконец, отлепившись друг от друга, они вновь столкнулись взгялядами.
«Интересно, он узнает меня?» - с любопытством подумал Сириус, почесав задней лапой за ухом. Волк повернул голову набок, совсем как человек, и радостно взвыл. Пихнув его лапой, он бросился вон из комнаты. «Он что, играет со мной?» - поразился Блэк и припустил за ним следом.
Обежав весь дом, они все-таки выбрались из Хижины - это был весьма рискованный шаг, но Сириус видел, что бедный зверь томится в запертых стенах и мучается, жалобно воя. Он проследил, чтобы Рем не бросился в деревню. Правда, волк вполне целеустремленно затрусил сразу в лес, оглядываясь, точно чтобы удостовериться, что Сириус не отстал.
Волк и пес носились между деревьев, выли на разный лад на луну и шутливо тузили друг друга, это было практически по-дружески. Сириус даже перестал в уме называть зверя волком, перейдя на Ремуса - все-таки даже в таком обличии он чувствовал в нем этого хрупкого мальчика с янтарными глазами, который был, очевидно, так одинок подобными ночами, что без лишних раздумий принял огромного пса в свои друзья, не помня своих человеческих привязанностей.
Ранним утром, когда полная луна, наконец, растворилась в предрассветном тумане, зверь жалобно заскулил и через несколько минут стал трансформироваться на глазах изумленного пса обратно в человека. Когда в траве неподвижно оказался обнаженный Рем, Сириус мгновенно стал человеком и бросился к нему.
Люпин был без чувств. Щеку его пересекал свежий шрам - кажется, это он поцарапал себя вчера, при трансформации, под глазами залегли темные круги. Сириус стянул с себя мантию, завернул в него Рема и, подхватив его на руки, поспешил в Хижину, благо не так далеко от нее они убежали.