— Ну, что у нас? — спросил Тэрнер, — где Бад?
— Я здесь, — отозвался мужчина.
Наверняка режиссер. Вождь всех этих индейцев. В джинсах и белой спортивной рубашке с длинными рукавами фирмы «Ральф Лорен», с маленькой синей лошадкой и всадником на левом нагрудном кармане. Докурив сигарету, он отбросил окурок. Тэрнер уступил ему место у видоискателя.
— Неплохо, — сказал режиссер, — я готов. Джейн?
— Готова, — сказала девушка в бикини.
— Дэнни?
Мужчина в плавках, стоящий у мостика для ныряния, помахал рукой.
— О’кей, начинаем, — произнес Бад.
— Тишина! — крикнул помощник режиссера.
Человек, сидящий за пультом звукозаписи — это был, должно быть, Марк Уили (третий человек из списка Уоррена), — сняв наушники, спросил:
— Звук даем?
— Нет, — ответил Бад, — внимание!
Внезапно стало очень тихо.
— Камера! — сказал Бад.
— Готова.
— Звук!
— Готов.
— Мотор.
— Отметка, — сказал помощник режиссера.
Человек с «хлопушкой», стоящий перед актрисой в бикини, сказал: «Кадр тринадцатый, дубль шесть» — и щелкнул «хлопушкой», на которой мелом были нацарапаны те же цифры.
— Мотор! — крикнул Бад, и актер в плавках пошел в сторону актрисы в бикини, усевшейся в один из шезлонгов. Приблизившись к ней, актер сказал:
— Привет, дорогая, — он наклонился и поцеловал ее, — ты готова отдохнуть на нашем тропическом…
— Стоп, стоп! — крикнул Уилли из-за пульта и посмотрел вдаль. — Там что, где-то самолет гудит? Или моторка?
— Убери запись, — скомандовал Бад.
— Да, это моторка, — сказал помреж.
Бад вздохнул.
— О’кей, подождем.
Уоррен тоже вздохнул. Они подождали, пока звук моторной лодки стих, и снова началось: «Тишина! Внимание! Камера! Звук! Отметка! Мотор!» Бад еще раз скомандовал: «Стоп!» — и сказал актерам, что их диалог должен начинаться до того, как Джейн сядет в шезлонг. Они начали все сначала, но Бад опять крикнул: «Стоп!», чтобы сказать Смоллету, что ему не нравится освещение и нужно еще раз замерить экспозицию. Смоллет, снова достав экспозиметр, сказал: «Одиннадцать». Они вновь начали и опять прекратили, и так еще раз, и еще. Наконец с двенадцатого захода кадр сняли.
— О’кей, теперь давайте переставим эти игрушки. — И ассистенты начали перетаскивать камеру и софиты на другую сторону площадки. Уоррен подошел к тому месту, где Тэрнер отдавал распоряжения одному из ассистентов.
— Мистер Тэрнер? — спросил он.
Больше всего на свете Тик и Моуз любили деньги. И еще они любили девочек и «травку». Но если у тебя есть деньги, то обязательно будут и девочки, и «травка», это так же верно, как то, что за днем обязательно наступает ночь.