— Вы все хорошенько обдумали?
— У меня еще будет время подумать о многом. Но от клятвы уже не отступлюсь.
— Мне бы хотелось, чтобы это была клятва рыцаря, а не кардинала. Вы уж простите мое неуважение к святому сану.
— Это и есть клятва рыцаря, Ваше Величество.
— И добиваться моей руки станете не ради короны… Не только ради короны. Разве не так?
— Отныне я стал бы добиваться ее, даже если бы твердо знал, что лишусь короны, которая уже сияет на моей голове.
— Вот это по-рыцарски, — охотно подтвердила Мария-Людовика. Слишком уж трогательным показалось ей это заверение.
Еще несколько минут оба просидели в неловком молчании. Очевидным было, что лимит откровенности исчерпан, и теперь они находятся у той черты, за которой отношения приобретают совершенно иной, более интимный характер. И королева явно не готова к этому.
— Мне приятно, что наша встреча наконец состоялась, — неуверенно молвила Мария-Людовика, давая понять, что время прощаться. — Хотелось бы, чтобы вы поскорее вернулись в Варшаву или же обосновались в одном из городов недалеко от столицы. Когда наступит критический момент… ваше присутствие у смертного одра не может нести в себе ничего предосудительного. Зато мы будем рядом и будем едины. Наши враги почувствуют это.
— Готов согласиться с каждым вашим словом.
Королева поднялась и, вновь оценивающе взглянув на своего избранника, направилась к двери.
— Вы уже уходите? — в вопросе Яна-Казимира было столько неудовлетворенности и разочарования, что королева не могла не ухмыльнуться.
— Хотите сообщить мне еще что-то очень важное? — спросила она, остановившись, но не поворачиваясь к нему лицом.
— Да нет, собственно…
— У меня тоже создалось впечатление, что больше сказать вам нечего.
— Но вы могли бы остаться еще на какое-то время. Наше знакомство… Мы могли бы продолжить его… — смущенно бубнил наследник престола. — В конце концов, во дворце мы сейчас одни. Когда еще представится такой случай?
— Уж не хотите ли предложить мне стать вашей любовницей? — мягко спросила Мария-Людовика, только сейчас повернувшись к нему и приподняв закрывавшую лицо вуаль. — Согласитесь, что это ни к чему. Если уж нам обоим суждено быть вместе, то стоит ли порождать слухи и сплетни?
— Но позвольте, коль уж мы здесь, вместе!.. — вскричал в Яне-Казимире обиженный мужчина.
— Князь… — укоризненно улыбнулась королева. — Да угомонитесь же вы! Признайтесь, что вы совершенно не готовы сейчас к тому, чтобы оставаться наедине с королевой.
Ян-Казимир запнулся на полуслове и, ступив несколько шагов к Марии-Людовике, осипшим голосом проворчал: