и некоторые из наших офицеров стали собирать растения; несколько патагонцев также принялись за это занятие и приносили нам такие же травы, какие рвали мы. Один из них, заметив за этим занятием шевалье де Бушажа
[52], показал ему на свой больной глаз, спрашивая его знаками, не может ли он ему указать растение, которое его вылечит. Значит, они имеют представление о лекарственных свойствах трав. Это была медицина Макаона
[53], целителя богов; среди канадских индейцев имелся также не один такой Макаон.
Мы обменяли несколько безделушек, драгоценных на их взгляд, на шкуры гуанако и вигони. Они знаками просили нас дать им курительного табаку; и, по-видимому, им очень нравился красный цвет: как только они замечали на нас что-либо красное, то сейчас же притрагивались к нему рукой и проявляли большое желание иметь эту вещь. Кстати, каждая вещь, которую мы им дарили, малейшая любезность С нашей стороны вызывали оглушительные крики, и снова начиналось бесконечное «шауа». Мы решили дать им водки, каждому не больше одного глотка. Проглотив свою порцию, они постукивали себя рукой по горлу и издавали какой-то нечленораздельный звук, который заканчивали, вытягивая губы. Все проделали одну и ту же церемонию; это показалось нам забавным.
Между тем приближался вечер, и пора было подумать о возвращении на корабль. Как только они увидели, что мы собираемся уезжать, они огорчились, стали делать нам знаки, чтобы мы подождали, так как скоро должны подойти еще люди. Мы старались объяснить им, что вернемся на следующий день и принесем им все, что они захотят; но патагонцы настаивали, чтобы мы ночевали на берегу. Когда они поняли, что мы все же уходим, то проводили нас до самого берега. Во время этого шествия один из патагонцев пел. Некоторые вошли в воду по колено, чтобы подольше побыть с нами. Но когда мы подошли к шлюпкам, пришлось внимательно следить за ними. Они хватали все, что им попадалось под руку. Один из них завладел серпом; когда это было замечено, он немедленно вернул его. Отходя, мы видели, как во весь опор мчались к берегу новые группы патагонцев. На прощание мы не преминули затянуть «шауа», на что раздался ответный крик с берега.
Это были те самые американцы, которых экипаж транспорта «Этуаль» видел в 1766 г. Один из матросов, находившийся тогда на транспорте, узнал одного патагонца; он запомнил его во время первого посещения этой земли. Патагонцы высокого роста; среди тех, которых мы видели, не было ни одного ниже 5 футов и 5–6 дюймов и выше 5 футов 9-10 дюймов. Мне показались гигантскими ширина их плеч, величина головы и толщина рук и нот. Они сильны и хорошо упитанны, их нервы крепки, тело выносливо. Живя на лоне природы и хорошо питаясь, эти люди достигали исключительного физического развития. Нельзя сказать, что их лица неприятны или жестоки, они круглы и несколько плоски; некоторые из них даже красивы. Глаза живые, быстрые; их зубы исключительной белизны, но в Париже они показались бы слишком большими; длинные черные волосы завязаны на макушке. У некоторых из них длинные, но не очень густые усы. Цвет лица бронзовый, и в этом отношении они не составляют исключения по сравнению со всеми американцами, живущими как в жарком поясе, так и в умеренных и холодных странах. У некоторых щеки окрашены в красный цвет; их речь показалась нам мягкой, и вообще ничто в них не могло служить признаком жестокости.