Бабушка смотрела на Катю долгим, испытующим взглядом, словно старалась разгадать ее сокровенные мысли.
— Бабуля, а правда, что некоторые люди умеют даже по глазам читать мысли?
— Глупости! — сказала бабушка с досадой. — Этак можно поверить и в колдунов, и в волшебников, и в гадалок. — И шутливым тоном добавила: — Может быть, у тебя есть какие-то тайны и ты не хочешь, чтобы я их разгадала?
Катя завертела головой:
— Что ты, что ты!
— Обожди, — сказала бабушка, меняя тему разговора. — Утром, когда ты еще спала, приходил тот ужасный паренек. Он спрашивал тебя, а если нет, то Енду…
— Зачем ему нужен Енда? — удивленно спросила Катя. — И чем он ужасный?
— Ты сама его так назвала, — напомнила бабушка, — когда Еничек пропал вместе с ним.
— Вашек тут вообще ни при чем! — пылко воскликнула Катя, и это рассмешило бабушку.
— Так его, значит, зовут Вашек. Да, я знаю его маму. Очень приятная женщина. Вот этот твой Вашек…
— И никакой он не мой! — защищалась Катя.
Но бабушка продолжала свое:
— Так этот твой Вашек заходил сюда и сразу уехал, когда услышал, что ты лежишь, а Енда ушел в город. И что-то он сказал еще, как будто вы собирались…
Ничего иного Кате не удалось выяснить, а бабушка божилась, что она больше не может добавить ни единого слова, и все время так странно улыбалась, глядя на Катю, словно эта повязка над глазом производила неотразимо комическое впечатление.
— Бабуля, расскажи мне лучше что-нибудь. И начни прямо с того, на чем ты остановилась. Мне… мне это…
— Хватит уже оправдываться и объясняться, Катюшка, — сказала бабушка и стала вспоминать, как после долгих и трудных занятий она сдала экзамены в гимназию и была принята во второй класс заочного обучения. Причем наравне с другими девочками она посещала городское училище, а также училась стряпать, вязать крючком и на спицах…
— И вышивать наволочки с пожеланиями «Доброй ночи»? — осмелилась спросить Катя.
— Нет, нет, до этого никогда не доходило, — ответила бабушка, как показалось Кате, несколько смущенным тоном.
Так, по рассказам бабушки, уплывали годы, полные учебы, домашней работы и ночных бдений над книгами. И каждый квартал Катенька должна была отчитываться в своих знаниях перед строгой педагогической комиссией.
Девочка выросла и стала высокой, бледной, голубоглазой девушкой. Черные волосы она укладывала в узел. В один прекрасный день вновь пригласили пани Чижкову, домашнюю портниху. К шестнадцатилетию Кати она должна была сшить ей первое девичье платье. Из приложения к журналу «Леди» выбрали красивый фасон, и мамочка сказала: