Сириус задумался. К столику подошел официант, принес заказ. Все молчали, пока он не отошел. Потом Блек сказал:
- Министерство готово дать тебе помилование. Министр лично подготовил документы, чтобы не было утечки. Тринадцать, почти четырнадцать, лет Азкабана засчитываются тебе, как наказание за участие в первой войне на стороне Сам-Знаешь-Кого. Никаких орденов, званий, компенсаций или премий ты не получишь. Только свободу. Но тебе придется дать непреложный обед Дамблдору о том, что ты на нашей стороне, Люциус тоже это сделал. А еще, возможно, тебя захотят допросить с сывороткой правды.
Рабастан медленно кивнул.
- Меня это устраивает как нельзя лучше.
Сириус хмыкнул, допил вино и сказал:
- Буду ждать тебя завтра в шесть на площади Гриммо в маггловском Лондоне. Штаб Ордена под чарами хранителя, и ты не сможешь войти сам. Люциус, ты тоже можешь прийти. Рабастану пригодиться дружеская поддержка. К тому же, боюсь, у меня в гостях с завтрашнего дня и всю следующую неделю будет Невилл Лонгботтом. Если вы еще не знаете, то из этого увальня собираются состряпать нового Героя магического мира. Смехота!
Блек встал, дружелюбно кивнул собеседникам и покинул ресторан. Малфой и Лестрандж продолжили ужинать, думая каждый о своем.
Глава 6. На просторах Европы.
Получив заманчивое предложение, задумайтесь, куда Вас заманивают!
Конец июля 1997 года. Поместье Поттеров.
Газеты Гарри стал читать через неделю после вступления в Темный Орден, то есть примерно с середины сентября. Он выписывал английские, французские, испанские и итальянские магические издания. Читать старался внимательно, так что на это уходило не меньше двух часов каждый день, поэтому Поттер вставал в шесть утра. К восьми обычно подтягивались и его наставники, а в девять начинались занятия, которых стало только больше с тех пор, как он вступил в Темный Орден. Впрочем, Гарри не возражал, он хотел научиться контролировать свою силу. Поттер свернул последнюю газету на сегодня и отдал ее тут же появившемуся домовому эльфу.
Старшие волшебники еще не встали, и юноша, меланхолично помешивая ложкой кофе с молоком, вспоминал прошедший год.
Дав согласие на Посвящение, Гарри убедился, что никому никогда нельзя верить на слово. Конечно, Салазар рассказал правду. Просто, оказывается, он сказал не все. Почему-то он даже не потрудился описать ритуал Посвящения; только намекнул на то, что процедура неприятная. Еще бы! Гарри напоили каким-то отвратительным зельем, заставили раздеться и лечь в бассейн. В воде явно было растворено что-то, что придавало ей сероватый оттенок. А потом Гарри перерезали вены ритуальным ножом. Пока Поттер был в сознании, он еще видел, как наставники делали порезы и на своих руках, как позволяли своей крови смешаться с водой бассейна и с его кровью, как Салазар начал шептать заклинания, как Регулус распевал что-то на непонятном языке. Последнее, что запомнил юноша, прежде чем упал в обморок от потери крови, было черное облако над бассейном, которое становилось все гуще и гуще с каждой минутой, и потрясенный вскрик Геллерта: - Мерлин всемогущий!