Драко появился из камина в полдвенадцатого, запнулся, чуть не упав, остановился посреди гостиной, - Гарри оторвался от книги, посмотрел на любовника...
Драко, похоже, находился на той грани между пьяной легкостью и надвигающимся отрезвлением, за которой тело становится грузным и тяжелым, движения - неуклюжими и неловкими, а душа - ссохшейся, как выжатый лимон, брошенный на подоконнике в компании яблочный огрызков.
- Все еще не спишь? - спросил Малфой.
Гарри заложил перо в нацбезовскую книгу «Вейлы: повадки, поведение, советы по содержанию в домашних условиях», неторопливо закрыл ее:
- Нет. Читаю, - тяжело уронил он. - Очень… познавательно.
- А, - пальцы Драко расстегивали пуговицы робы: дресс-код для дипломатов был столь же обязателен, как закат солнца на западе и восход - на востоке. - Понятно. А мне завтра рано вставать… Лучше бы утро не наступало, - пожаловался он и пошел наверх, не поинтересовавшись тем, что Гарри читал.
Гарри посидел немного, держа закрытую книгу на коленях.
- Утро придет, - пробормотал он.
Из ванной в конце коридора слышался шум льющейся воды. Гарри прошел в спальню, уселся на заправленную постель. Драко должен был скоро выйти: только его врожденная страсть к чистоте, которую Гарри одобрял, но так и не понимал до конца, способна была ненадолго отложить его свидание с подушкой и шуршащей простыней.
Аврор невидяще уставился на коврик, украшенный переплетенными ветвями с зелеными причудливыми листьями - порой между ветвей проскальзывала змея, извиваясь в листве лениво, отвратительно грациозно. Редкостное украшение - движущаяся вышивка.
Внутри, по кавернам тела, которых физиологически просто быть не должно, но они все равно были, эти пустоты, - Гарри казалось, что в нем есть полости, перемежающие его плоть и кровь, как слои джема перемежают бисквит в рулете, - внутри него тоже ползала змея, ленивая, холодная, тяжелая, как резиновый шланг, переполненный водой.
Отвратительное ощущение.
Гарри сидел и тупо ждал, прислушиваясь к звукам, доносившимся из коридора.
Через маленькую вечность щелкнул отпираемый замок, скрипнула дверь.
Драко вошел, вытирая потемневшие влажные волосы концом огромного полотенца, скользнул по Гарри мимолетным взглядом. Повернулся, открыл свою половину шкафа, доставая «Чудо-Локон», прибор для укладывания волос. В его действиях не было ничего от вдохновенного священнодействия журнально-глянцевых колдунов и ведьм, занимающихся «важнейшим делом жизни любого волшебника» - уходом за собой. Только автоматизм, выдававший привычную, давно приевшуюся рутинность.