Правда, Гермиона предпочитала появляться в поместье в первой половине дня, когда точно не могла столкнуться с Драко. Девушка уяснила для себя, что сейчас его распорядок дня был перевернут с ног на голову: когда все нормальные люди спали, Малфой почему-то бодрствовал, предпочитая отправлялся в объятия Морфея днем.
На самом деле ничего удивительного в этом не было: ночи Драко проводил рядом с Дэниелом. Никогда в своей жизни он не ухаживал за ранеными, никогда не был в больнице, и поэтому сейчас ему было страшно. Да, себе он мог в этом признаться. Для других Малфой олицетворял собой ледяное спокойствие, высокомерие и презрительность ко всему окружающему. Но бывали и такие редкие минуты, когда рядом не было ни души, и Драко позволял себе расслабиться. Хотя в последние дни привычная маска все чаще слетала с его лица - Блэк каким-то непостижимым образом влиял на Драко, заставляя его вести себя совершенно не так, как того требовал «кодекс Малфоев».
Если бы кто-то из знакомых увидел сейчас Драко, то точно решил бы, что молодой человек находится под Империусом. Надменный Малфой не может с такой нежностью и заботой ухаживать за кем бы то ни было. Но Драко просто не мог поступить иначе, видя страдания бившегося в конвульсиях Дэниела.
Правда, приступы становились все менее продолжительными и менее болезненными. Но Малфой все равно каждую ночь приходил к Блэку, удерживал его, прижимая к себе, когда тот извивался в агонии, и стирал кровь из открывающихся заново ран. Однако каждое утро Драко тихонько ускользал в свою комнату, чтобы днем, как ни в чем не бывало, поинтересоваться у своего гостя его самочувствием.
Вот и сейчас Дэн проснулся один, хотя ощущение, что совсем недавно кто-то был рядом, не исчезало. Может быть, причиной тому было слишком раннее по сравнению с обычным временем пробуждение, а может быть, слабый аромат парфюма Драко, исходивший от подушки.
- Нет, я должен узнать, - громко сказал Дэниел и решительно поднялся с кровати.
Пижамная рубашка висела там, куда он повесил ее накануне вечером - на спинке стула, который стоял рядом. Днем Блэк всегда надевал эту деталь гардероба, ночью же отдавал предпочтение только штанам.
Перемещаться по комнате было довольно трудно. Во-первых, у Дэниела создавалось ощущение, что при каждом движении начинали пульсировать невидимые раны. А во-вторых, Блэк, привыкший к подвижному образу жизни, после нескольких дней постельного режима чувствовал, что сейчас каждая мышца была натянута, словно струна.
«Я все равно не отступлюсь», - он упрямо сжал зубы, стараясь сосредоточиться на своей цели и не обращать внимания на весьма болезненные реакции тела.