— Пока нет. Он вчерне и еще не закончен.
-. Ну, Харрисон. — Грейс надула губы. — Я хочу его прочитать. Почему ты не хочешь показать хотя бы те страницы, которые уже отредактировал, уж если не хочешь показать все?
— Я хотел доказать тебе, что я работаю, — он положил текст на пол, ложась к Грейс в постель. — Я это делаю для тебя, Грейс. Ты мое вдохновение.
— Уверена, то, что ты написал, чудесно. — Грейс пальцем макнула в вазочку с земляничным джемом. — Так как ты не даешь мне его почитать, давай воспользуемся этим уик-эндом на полную катушку. Не так уж часто эта Габриэль уходит, давая нам возможность порезвиться.
Харрисон медленно произнес:
— Д-а-а, хотелось бы мне знать, куда эта блудливая кошка унеслась.
— Какое нам до этого дело? — Грейс развязала тесемки на шелковой пижаме Харрисона. Набрав земляничного джема на палец, она стала смазывать его возбуждающийся член, наклонись к нему лицом. — Я люблю ягоды на завтрак, а ты?
* * *
Келли проснулась от необычайного, сладостного ощущения. Пара теплых сильных рук держала ее, притягивая все ближе; одновременно она чувствовала поцелуи, которыми осыпали ее плечи, шею, а затем и губы. И она блаженствовала от этих прикосновений, еще полусонная, не веря, что все это происходит с ней.
— Грэхэм, — забормотала она, — поворачиваясь к нему лицом и открывая глаза. Она увидела его серые глаза, излучавшие тепло.
— Доброе утро, милая леди, — приветствовал он ее, нежно целуя в губы. Как спала?
Келли любовно провела пальцами по его голой, словно высеченной умелым скульптором груди и посмотрела ему в глаза, легким движением пробежавшись по своим взъерошенным волосам.
— Чудесно. И мне снились волшебные сны.
— О каком-нибудь любовнике? — хрипло спросил он, снова припадая к ее губам.
Келли страстно ответила на поцелуй, полная горячего желания воссоздать волшебство предыдущего вечера.
— Моего единственного любовника, — шепнула она, на миг оторвавшись от него.
«Грэхэм. Да, он прекрасный любовник», — подумала она. Все, что он делал, доставляло ей необыкновенное удовольствие. Когда Келли шепнула ему на ухо, словно ее мог услышать кто-то другой, кроме Грэхэма, что она девушка, его действия стали еще нежнее и медленнее. Грэхэм, прижимаясь горячей щекой к нежной щеке Келли, воспаленными от желания губами бормотал, чтобы она не беспокоилась… что их близость будет во всем такой же чудесной, какой она ее представляет.
Келли знала, чего следует ожидать, когда Грэхэм войдет в нее… она ожидала боль… и совсем не предполагала реакции своего тела. Но, соединившись с ним, слилась с его телом, охваченная лихорадочным желанием… казалось, она никогда не насладится им, его запахом… вкусом. Ей хотелось раствориться в нем, и она ответила на его движения лихорадочной требовательностью, острым желанием получить сексуальное удовлетворение.