Я представила себя верхом на ишаке и даже рассмеялась от такой картинки. Зухра услышала мой смех и тоже закатилась тихим приглушенным смехом, чтобы не привлекать к себе ничьего внимания. Впрочем, на нас и так никто внимания не обращал. Мы были не единственные женщины на площади, и это было очень кстати.
Вдруг до моих ушей дошел звук, которого я ждала, как какой-то просто райской музыки. Я услышала отдаленный рокот мотора, который постепенно приближался к площади. Я молила бога, чтобы он не позволил автомобилю проехать мимо площади. Пусть он только покажется на площади, а дальше я уже соображу, что делать!
На мою удачу, бог прислушался к моим мольбам или просто случай оказался ко мне благосклонным — какое это имеет значение! Так или иначе, но автомобиль выехал на площадь и оказался тем самым джипом, который вез нас с катера в полицейский участок. Если и не тем же самым, то очень на него похожим. Он был точно таким же облезлым и потертым. Я подумала, что в городе, похоже, всего один автомобиль — этот самый джип. Очень скоро мне пришлось убедиться, что это вовсе не так.
Джип подъехал к питейному заведению, у которого скучали два ишака на привязи, и остановился, спровоцировав ишаков на приветственные, а может быть, и возмущенные крики в свой адрес. Из машины вышли двое полицейских и направились в чайхану.
Не могу сказать, чтобы момент для бегства был самым благоприятным, но лучшего я вряд ли дождалась бы. А мое исчезновение из дома Мизандара вот-вот должно уже быть обнаружено. Скоро меня начнут искать. А может быть, эти солдаты меня и разыскивают. Но почему в чайхане? Мне же туда нельзя одной, без мужчины… Может быть, Менделееву тоже удалось удрать и они думают, что мы сбежали вместе? Хотя — куда он побежит со сломанной ногой?! Скорее всего полицейские зашли в чайхану только для того, чтобы выпить по стаканчику какого-нибудь местного пойла? Как бы ни было на самом деле, мне нужно спешить, если я не хочу возвращаться туда, откуда только что сбежала.
Мы с Зухрой находились метрах в тридцати от автомобиля. Я схватила ее за руку и сказала:
— Прости меня, Зухра! Ты очень красивая! Я люблю тебя! Прощай!
Подобрав полы своей чадры, я бросилась к автомобилю. Зрелище, конечно, было самое идиотское, если смотреть со стороны. Мне оно идиотским не казалось, мне было не до того, чтобы комплексовать из-за того, как я выгляжу. Наоборот, чем необычней выглядела ситуация в глазах окружающих, тем больше шансов на успех мне это давало.
Мне осталось добежать всего метров пять, когда из чайханы вышел один из полицейских и тоже направился к автомобилю. Это меня, конечно, не смутило. Я продолжала бежать и оказалась у автомобиля прежде, чем он сообразил, что мчащаяся по площади женщина в чадре ему не снится.