— Ничего не скажу. А будет род или клан против — уйду. Драконы должны быть вместе, а мой дом — твое гнездо! — произнес он ритуальную фразу.
Клан на малом тинге ничего не сказал, отцу было все равно, учитывая, что средний, нелюбимый, сын вот уже как два года жил в своем «длинном» доме и водил в вики хирд, наполовину состоящий из личной дружины. А Хаг еще ни разу не пожалел о своем решении.
История с ариями имела тогда неожиданное продолжение. Оказалось, лодьи, струги, насады и шнеки ариев стали повсеместно встречаться в водах, где обычно ходили драккары серых орков — викингов востока. Кланы орков с дальних островов снимались с мест и мигрировали на юг…
— У тебя беспокойные глаза, что-то случилось? — спросил Хаг подошедшую жену.
— Майра пропала, уже минут десять нигде не могу ее найти. Скажи воинам, пусть прочешут все вдоль коновязи.
Хильда нервно теребила пояс на тонкой талии, лицо покрывал беспокойный румянец, зеленые глаза моляще смотрели на мужа.
— Успокойся, найдем! — он чмокнул жену в щеку и крикнул Олафа-десятника, флегматичного, словно дремлющий бык, воина. Олаф действительно и фигурой и повадками напоминал быка. Только, как и многие в дружине Хага, имел двойное дно — жесткий, волевой, не дающий поблажек своему десятку. Сильный боец, Олаф давно завоевал авторитет своим умением, тактической сметкой и, где надо, кулаком и крепким словом. Разбирался он и в купеческих делах, торгуясь до сорванного голоса и хрипа, неизвестно откуда зная все цены и потребность в товарах. Возможно, в будущем Олаф и уйдет из хирда, тогда у Хага будет очень хороший друг-купец. Недаром купцы с первого взгляда привечают Олафа. Свояк свояка…
— Олаф!
— Да, конунг! — Олаф нарисовался в одно мгновение.
— Возьми десяток и пройди вдоль коновязи. Майра пропала.
— Опять?
— Опять, Олаф, опять! Найду — выдеру хворостиной, как козу!
Олаф расплылся в улыбке. Обещание Хага выдрать девчонку хворостиной можно было услышать по нескольку раз в день. Ходячее бедствие, а не ребенок! Она вечно держала всю дружину в напряжении: пропадала, влезая туда, куда в здравом уме и влезть-то невозможно. Любимая всеми воинами, она крутила ими, как куклами в своем возке для игр, частенько выставляя усатых мужей дураками и делая мишенями для дружеских насмешек, умудряясь при этом остаться в стороне.
Хаг решил пройти в сторону городских ворот; кто знает, может, Майра решила поиграть с крестьянскими детьми?
— Клыки у меня маленькие, но острые, а вот на берсерка я, и правда, не тяну, раз пены нет. Откуда ж ты взялась, знаток берсерков? — донеслось из-за телеги с высокими бортами.