Потрепав пса по холке, Алексей тоскливо посмотрел на восторженно пищащую Полину и снисходительно мявкающую Фею, обреченно махнул рукой и направился к европейцу. Судя по всему, белый и есть неведомый «сахиб» из рассказа зулуса и является самой главной лягушкой в этом болоте. И теперь нужно засвидетельствовать своё почтение. Хотя бы номинально. А уж потом думать за кого сию лягушку почитать: за деликатес из меню французского ресторана или объект охоты для естествоиспытателя. В общем, неважно за кого, лишь бы не за врага, потому как такой вот божий одуванчик может с необычайной легкостью обернуться волкодавом. Да таким, что куда там местным оборотням и прочим чупакабрам.
– Доброго дня, сударь, – остановившись напротив бородача, Пелевин вежливо приподнял шляпу. – Позвольте представиться: Алекс Пелеви – траппер и Полина Кастанеди – естествоиспытатель. Мы тут заплутали чуток…
– И вам добра и здоровья, – раскинув руки в приветливом жесте, расплылся в улыбке «сахиб», – мы всегда рады гостям в нашей скромной обители. Меня зовут дон Педро, – мужчина сложил ладони «лодочкой» и низко поклонился, – а, это, – распрямившись, он обвёл рукой по сторонам, – город мира и добра «Дом Солнца».
– Дом Солнца-а-а?.. – надув губы, недовольно протянула Полина. – А я думала тут затерянный город затерялся… – девушка расстроенно шмыгнула носом и почесала кошку за ухом. – Нету, Феечка, никакого Лулусквабале, сказки это всё.
– Отчего же сказки? – хитро прищурился дон Педро, горделиво опираясь на испещрённую незнакомыми письменами глыбу. – Вот он, – бородач последовательно ткнул пальцем в дома и башню вокруг площади, – Лулусквабале – «мертвый город». Создав нашу скромную общину, я прослышал про это место и решил, что вот стоящая задача – сделать из мертвого места место счастья, и полгода назад привел единоверцев сюда…
– Вона как оно не задалось-то… – Полина, пройдя несколько шагов, остановилась напротив поросшей зеленью башни и задрала голову вверх. – А мертвых-то не боитесь?
– Живых бояться надо, – фыркнул дон Педро и, полностью игнорируя присутствие Полины, повернулся к Алексею. – А чего отроковица естествоиспытует?
– В основном – мои нервы, – вполголоса по-русски буркнул Пелевин и перешел на английский. – Флору, господин хороший. В основном – флору, ну и изредка, – траппер покосился на угнездившуюся на руках хозяйки кошку, – фауну.
– Лёш, – Полина, недовольная наплевательским к себе отношением, требовательно потянула охотника за рукав, – ты погляди, как местные на нас смотрят, чуть ли не облизываются! Может, они тут и вовсе все людоеды людоедские! Вон, как эта, – девушка мотнула головой в сторону стоящей неподалеку миловидной негритянки, – тебя глазами-то пожирает, не иначе как первым блюдом меню видит!