Проводив траппера тоскливым взглядом, девушка, нарисовала в мозгу картину необычайно героического подвига, выволокла из-под мешков все трофейные винтовки и разложила их вдоль бортика кормы фургона. Правда, к величайшему её облегчению, все прикидки по тактике и стратегии возможной обороны оказались не нужны: буквально через четверть часа из зарослей послышались громогласные пелевинские чертыхания и солидарное рычание Бирюша. Парой минут позже на дорогу вышел донельзя злой траппер, а чуть погодя неторопливо припылили «потерявшиеся» буры.
Окинув одобрительным взглядом Полину фортификацию, Алексей взгромоздился на козлы и, одарив бюргеров нелестными эпитетами, стронул повозку с места. Поля, не зная, что ей делать – радоваться молчаливому одобрению её военных талантов или возмущаться отсутствием громогласного их восхваления, сунулась к Пелевину за разъяснением причин длительного отсутствия бородатых попутчиков и нарвалась на очередную гневную тираду.
Траппер, не обращая внимания на пунцовеющие уши собеседницы, ярко и смачно сравнил замшелых буров с уральскими староверами. Судя по возмущенному Алешиному бурчанию, в вопросах злоупотребления религией старообрядцы проигрывали бурам по всем статьям, а их «домострой», на фоне жизненного бюргерского уклада, смотрелся весело, задорно и необычайно прогрессивно. Завершая эмоциональную лекцию, Пелевин с чувством сплюнул на дорогу и умолк. Все попытки Полины растормошить угрюмого возницу успеха не имели. Тот, кидая через плечо злобные взгляды на пылящий позади бурский фургон, молчал до тех пор, пока из-за очередного поворота не показался пост на въезде в Преторию. Если можно назвать постом ветхий шлагбаум под охраной трех увешанных патронташами подростков и старика, бодро хромающего на деревянном протезе.
Несказанно удивив Полю, Алексей тепло попрощался с Ван Зелькиртами и, со всевозможным почтением отговорился от предложения пополнить ряды коммандо. Едва попутчики тронулись в путь, траппер, выясняя, где находится искомый адрес и что за человек Матеус Чернов, вступил в длительную полемику с одноногим начальником охраны.
Выслушав неторопливую, густо приправленную цитатами из Библии инструкцию, Пелевин, оптимистично рассуждая, что старый бюргер – умный бюргер, смело направил фургон к ведущей к городу аллее. И менее чем через час блужданий по лабиринту пыльных улочек, благодаря (а скорее – вопреки) наставлениям старого бура, остановил повозку возле добротного особняка из желтого кирпича.
– Ну вот и приехали, – буркнул Алексей, с интересом разглядывая полукруглые арки террас. – А во-о-о-н та прохлаждающаяся личность, – траппер ткнул пальцем в человека, стоящего на маленьком балкончике на втором этаже, – наверное, твой Матеус и есть.