– Вот еще! Миленькие в Европу не ездят, они оттуда бегут! – возмущенно вскинулась девушка, упершись руками в бока. – Дядя! Какие могут быть католички?! Я православная!
– Хорошо, – глядя на разъяренную племянницу, Чернов меланхолично пожал плечами, – найму трех…
Не найдя достойного ответа, Полина показала дяде язык и, стянув со стола перезрелый банан, нарочито неуклюже переваливаясь, затопала к выходу. Взявшись за вычурную дверную рукоять, девушка, словно прислушиваясь к внутреннему голосу, ненадолго замерла и зачем-то вновь подошла к столу. Вытащив из дядиного коробка пару спичек, Полина что-то вымерила на карте и с крайне задумчивым видом развернулась к Матвею:
– Я вот думаю, думаю и никак одного понять не могу, – Полина, перекидывая банан из ладони в ладонь, словно апаш нож, вопросительно взглянула на дядю. – А на кой чё… в общем, на кой именно я тебе сдалась? Расстояния не шибко большие, люди верные у тебя есть, сходил бы да сам нужный камешек того… прихапшил… Так нет, аж во Францию телеграмму направил да меня вытребовал? Ну и pourquoi?
– Да тут оно, знаешь, какое дело, – потупившись и нервно почесывая грудь, смущенно пробормотал Чернов. – Оно, вроде, как и чепуха да суеверия, но вот в чем закавыка… – Старик покосился на выжидательно постукивающую туфелькой по полу Полину, вздохнул и продолжил: – Суагилье, ну, профессор который, уверял, что камни из тайника только девка взять и может. А и как такому не поверишь – человек он шибко ученый, чтоб врать. Да и под зула мутвой* (название пытки)…
– Под чем? – непонимающе дернув щекой, перебила Полина.
– Под тем! – неожиданно зло огрызнулся Чернов. – Под зула мутвой! А что это да как, тебе того знать не надо! В общем, не мог он обмануть. Вот и выходит, Полинка, что нынче тебе голову в пекло сунуть придется… И желания большого тебя в буш отправлять у меня нет, да делать нечего…
– Так, может, и без лунной каменюги как-нибудь перебьемся? – с отсутствующим видом пробормотала Полина, – чай, и без тех алмазов закрома от сокровищ ломятся? Или промотал все до последнего?
– Коли бы дело только в деньгах стало, – мрачно пробурчал Чернов, разглядывая заляпанный легочной кровью платок, – и без тебя бы обошлись. Да только камень тот не только как солитер ценен, он еще и от хворей избавляет. А я б еще десяток-другой годков пожил… Так что, если без камня, внуков, как ты говоришь, факт – не увижу.