И вот все было кончено. Титана приковали к скало и в грудь воткнули стальное копье.
«Безумец, ты помог людям и навлек гнев богов, а эти жалкие однодневки на земле не придут облегчить теперь твои страдания. Зачем ты пожалел их, дерзкий?» — насмехались над титаном Власть и Сила.
Маркс давно отложил газету и, опершись головой на руку, то ли слушал, то ли думал о чем-то.
— Распростерт на высокой скале, — продолжал Энгельс громче, — пригвожден и опутан оковами Прометей. Жгут его тело палящие лучи солнца, проносятся над ним бури, по изможденному телу хлещут дожди и град, зимой леденящий холод сковывает искалеченное тело. Каждый день громадный орел прилетает и садится на грудь Прометея и рвет клювом его печень. Потоками льется кровь, обагряя скалу. За ночь заживают раны и вновь отрастает печень, но утром прилетает орел и клюет ее снова. Многие сотни лет длятся эти муки, но не сломлен гордый дух Прометея страданиями. Бессильны перед ним его лютые враги.
— Какая страшная сказка! — говорит Лаура.
— А за что приковали Прометея к скале? — спрашивает Женнихен, блестя черными, в голубой оправе белков, такими же яркими, как у отца, глазами.
Муш силится понять сказку и напряженно морщит лобик.
— Могучий Прометей, вопреки воле Зевса, похитил с божественной горы Олимп небесный огонь и передал его людям, — продолжает Энгельс. — Полудикие, жалкие, несчастные люди благодаря огню обрели письменность, числа и ремесла. Прометей, принес им счастье и подорвал безграничную власть над человеком мстительных богов.
За помощь сильную
Главарь богов неистовыми пытками
Мне отомстил наградою чудовищной, —
декламировал Фридрих строфы из Эсхилова «Прикованного Прометея».
Ведь такова болезнь самодержавия:
Друзьям не верить, презирать союзников,
Вы спрашивали, почему постыдно так
Меня калечит, — ясный дам, прямой ответ.
Едва он на престол сел родительский,
Распределять меж божествами начал он
Уделы, власти, почести: одним — одни,
Другим — другие. Про людское горькое
Забыл лишь племя. Выкорчевать с корнем род
Людской замыслил, чтобы новый вырастить.
Никто за них не заступился, я один!
Один лишь я отважился! И смертных спас!
Энгельс помолчал.
— Вот что еще говорил Прометей, — сказал он затем: — «Я людям подарил огонь…»
Женнихен протянула ручки к камину.
— Он стащил с неба огонь? — сказала она, удивленно вскинув вверх черные ресницы. — Но как стали бы люди жить без него? Они замерзли бы, наверное?
Никто ей не ответил. Муш дремал на руках Энгельса. Лаура прикорнула, положив голову на его колено. И Женнихен одна, пораженная загадочной сказкой, смотрела не мигая в пасть камина. Ей казалось, что сквозь пунцовые языки пламени она видит распластанное тело Прометея, которое разрывает острый птичий клюв.