Борек уронил пять сотенных бумажек на стол.
— Вот видишь, я ничего толком не знаю, абсолютно ничего. Так что оставьте меня в покое. Деньги нашлись, убегать мне не с чем, я иду в свою комнату…
Он направился к дверям, поникший и жалкий. Все провожали его глазами, Зузана — грустно, а Мирка — презрительно, разве что не плюнула вслед. Павел с Аленой обменялись короткими испуганными взглядами, и я вдруг понял, кто убил Катаржину, кто был тот единственный, кто имел возможность и повод, чтобы ее убить.
— Стой! — крикнул я Бореку, открывавшему дверь в коридор. — Останься здесь, понял? Останься здесь вместе со всеми!
Он молча повиновался. Медленно прикрыл дверь и скорее упал, чем сел на ближайшую табуретку.
Я негромко спросил Мирку:
— Может, все-таки что-то нам расскажешь? Ты ведь наверняка знаешь, откуда у Катаржины эти деньги. Ты все прекрасно знаешь.
Мирка вздохнула.
— Всего я не знаю, Гонза, правда, не знаю. А вот откуда у нее эти деньги… — Она помолчала, кончиком языка облизала губы, тряхнула головой и с досадой и злостью выкрикнула: — Да вы что — такие дураки, что никак не можете догадаться, как такая красивая девчонка может достать деньги? Да она их заработала. За-ра-бо-та-ла! Желаете услышать, каким образом?..
Могучий порыв ветра снова встряхнул нашу избу.
— Ну и буря, — непроизвольно вырвалось у Павла. — Прямо страх и ужас!
Мне все осточертело, но не бросать же на полдороге. Надо было идти до конца. Поэтому я задал Мирке следующий вопрос:
— Как долго Катаржина промышляла тузексовкой?
— Насколько мне известно, почти два года. А может, и больше, — выпалила Мирка.
— Борек, а ты давно об этом узнал?
Взгляд у него был как у затравленного зверя, кончики губ дергались, но он все-таки ответил:
— Где-то в конце октября…
— Ну, а вы?.. — обратился я к остальным.
— Ты что, Гонза, чокнулся? Я и понятия об этом не имел. Катаржина и… — Он умолк и недоуменно покачал головой.
Я обратился к Алене:
— А ты?
— Я догадывалась, что она совсем не такая, какой кажется. После остановки в Гоницах у меня появилось подозрение, но… — Она махнула рукой в сторону денег. — Но об этом… Нет, об этом я ничего не знала.
Я повернулся к Зузане:
— Значит, остаешься только ты, Зузана. Когда ты узнала Тайну Катаржины?
— На вечеринке в «Дельте», — пробормотала она. — Раньше я тоже ни о чем не догадывалась.
Я шагнул к столу, одним широким движением сгреб деньги в кулак, кое-как подровнял их, завернул в помятую бумажку и сунул обратно в кожаную сумку. Задернув «молнию» и швырнув Катино сокровище поближе к чадящей свече, я произнес: