Он представил картину: ее рот накрыт его губами, гибкое тело подчиняется его движениям, его руки свободны, и он может исследовать каждый сантиметр ее тонкой фигурки…
Сердце Сола заколотилось с удвоенной скоростью. Он так хотел ее!
— Ты втайне надеешься, что я затащу тебя в постель?
— Нет!
Жизель сказала «нет», но ее взгляд, вздымание груди, как будто ей было тяжело дышать, — все кричало о том, что она делит с ним эту страсть, это безумное влечение. Не было никакого другого объяснения ее дикому и беспомощному взгляду: смеси ярости и влечения — тому, что испытывал и сам Сол…
«Он догадался о моих чувствах и теперь издевается, готовый в который раз унизить», — решила Жизель.
— Нет! — в панике снова выкрикнула она. — Ты — последний мужчина, которого я хотела бы видеть своим любовником!
Этого было достаточно. «Более чем достаточно», — решил Сол.
— Врунья! — выдохнул он сквозь сжатые зубы и прижал Жизель к себе. — Ты хочешь, мы оба этого хотим!
Жизель стояла потерянная, не в состоянии защищаться, она не могла сопротивляться мучительному томлению, которое возникло от его слов.
В руках Сола она словно таяла. Под натиском его требовательного рта ее губы раскрылись. Она прижалась к нему, готовая встретить все его требования и ответить на них. Словно она и в самом деле произошла от его ребра, словно была его частью. Он владел ею, а она ему отдавалась. Все, что не имело отношения к Солу, стало не важно. Все, кроме ее влечения к нему, которое управляло, владело ею, поглощало ее.
Ее собственное желание… Выходит, она ждала и отчаянно нуждалась в том, что происходило сейчас. Как она хотела всего этого! Как хотела самого Сола! И насколько он был прав, смеясь над ее попытками это отрицать.
Жизель позволила Солу взять контроль над собой, и он поднял ее на высоты, к которым так стремилось ее тело…
В какую-то секунду она вздрогнула от сознания собственной уязвимости, инстинктивно понимая: опасность слишком велика…
Сол почувствовал ее сомнения и прервал свой требовательный поцелуй, чтобы взглянуть Жизель в глаза. В их затуманенных глубинах он видел волнение, затемняющее зной желания. Сол видел в них все то, что испытывал сам…
Он хотел заключить Жизель в тесные объятия, объяснить, что — так же, как и она, — напуган и смущен и что тоже не понимает, как они к этому пришли. Ему хотелось защитить ее, убедить, что все в порядке, что он не обидит ее… И в то же время ему не терпелось сорвать с Жизель одежду и смести все преграды ее самоконтроля…
Это было не просто физическим желанием. Эмоции, которые сидели глубоко в его сердце и которым он никогда не давал волю, все же вырвались на свободу, принося ощутимую боль.