Потеряв счет дням, погрузившись с головой в эту "дикую" жизнь, начинаешь смотреть на события, людей, на их поступки под совершенно другим углом измерения. Ранним утром на пустынном пляже, перемывая грязную посуду, вдруг вспоминаешь о другом, оставшемся где‑то далеко, мире. Обычный мир внезапно стал "другим". Перевернуты вверх дном: категории, меры, законы. Вместо слов — мысли. Вместо звуков — тишина и покой. В самом эпицентре, очаге боли, чувствуешь счастье. Безграничное. Как море.
Проблемы в сторону. Забыв о печали, не торопясь, идешь по Плинному скалистому берегу, обходя острые камни–зубья и огромные валуны. Шаг за шагом — к кромке воды. Взгляд пытается охватить всю потрясающую картину, чтобы навсегда запомнить увиденное.
Фото на память. Фотографирует душа. Сделанный снимок не пожелтеет никогда, не порвется. На этой "фотографии" — море, бескрайнее, ничем не загороженное, свободное. Волны рассказывают сказки и зовут в гости. На этом снимке ветер, запутавшийся в волосах, и бесшабашное солнце играет в прятки с облаками. Закрыв глаза, в любую минуту я могу увидеть это "фото", рассматривая до мельчайших подробностей сущность морской бездны. Суть моря — пронзительное одиночество. Человек, погруженный в красоту и великолепие природы, учится понимать… самого себя. В далеких глубинах, дотрагиваясь до дна рукой, чувствуя солнце и ветер на лице, ощущаешь: что-то появляется в душе… Счастье.
Одиночество и счастье несовместимы. В "той", цивилизованной жизни — да. А в этой: человек, учась одиночеству, познает себя. Вслушиваясь в шум моря — прислушивается к волнам в своей душе, перенимая повадки соленой воды, разглядывает в ее темной глубине счастье. Которое есть…
Когда автобус благополучно вернул нас в город, ступив на раскаленный асфальт, неосознанно я искала подошвой камни и гальку. Не находила. Отправившись домой пешком, хотя три остановки можно было спокойно проехать на троллейбусе, шагала, временами закрывая глаза. Разглядывая свою "фотографию". За спиной оставались вокзал и автобус, и другой мир, от которого я шаг за шагом удалялась, неумолимо подводя черту под его существованием. Ещё влажный купальник напоминал о прощальных поцелуях моря. Бренчание красивых ракушек и горсти камней на дне рюкзака доказывало, что все эти дни были явью. Из орущих динамиков проезжавших мимо машин неслись хаотичные вопли. И вдруг из этого общего музыкального шума и гама донесся легким ветерком безумно знакомый мотив. И я застыла посреди улицы, превратилась в кусок рыжей скалы в огромном мегаполисе города. Вслушиваясь в едва различимые звуки, смотрела вслед убегающей вдаль машине — а видела море, настоящее, и два бездонных океана чужих глаз. Видела в последний раз. Все это теперь мне только снится.