Плывя по реке жизни, попадая в водовороты и подводные течения, плывя, пока хватает сил, и на последнем издыхании выкарабкиваясь на сушу, что‑то загадываешь на будущее. Проецируя в настоящее.
Вот и еще один год неведения впереди. Что загадать, стоя на самом пороге?
Ольга Ермолаевна об этом не успела поразмышлять, так как принимала зачет уже у третьей по счету группы. К концу дня в голове шумело от усталости и хотелось поехать домой, лечь спать. Скрипнула дверь, и в аудиторию под торжественные аплодисменты и загадочные улыбки студентов внесли ЕЁ. Она была таких размеров, что не поместилась бы ни в какую маршрутку. "Придется складывать пополам, а она помнется…" — подумала Ольга Ермолаевна. Огромная, блестящая, с потрясающими цветами на обложке и всевозможными пожеланиями внутри, небывалой красоты поздравительная открытка. В глазах предательски защипало, дыхание перехватило от восторга.
Ольга Ермолаевна не любила свой день рождения. После того, как уходили гости, в душе всегда воцарялась пустота. Может, от усталости, а может, от того, что ожидание какого‑то чуда опять принимало образ несбывшейся детской мечты. Но этот сумбурный, по–настоящему рабочий день, без накрытого стола и заздравных тостов, принес с собой успокоение и надежду. Читая поздравления студентов, рассматривая их подарки и расставляя по вазам цветы, она почувствовала уверенность, что два года труда прошли не безрезультатно. Не впустую. Что‑то, вложенное в студентов, принесло плоды.
Написанные разными почерками, цветными ручками и фломастерами, не похожие друг на друга, пожелания невозможно было выдумать. Их можно было прочувствовать, ощутить всем сердцем, куда вкладывали только любовь. По каплям. И они растеклись по душам учеников, вылившись у кого в лужицу, у кого — в реку, а у некоторых — в безбрежный океан. Капля… Сколько их было пролито — соленых, радостных, а часто с привкусом горечи и непонимания. Студенты об этом не знали.
Разве могла эта гордая, надменная, деловая преподавательница — плакать? Когда открывалась дверь и Ольга Ермолаевна входила в аудиторию, улыбающаяся, спокойная, ни одна душа не ведала, что на самом деле она чувствовала.
По капле, собирая какие‑то факты биографии, пополняя слухами и домыслами, выстраивали студенты "свой" образ.
— А знаете, вся наша группа копирует Ваши жесты и улыбку, — обронила однажды в разговоре студентка, — я часто замечаю, что многие из нас складывают руки, как ВЫ, и даже наклоняют голову как‑то по–особому, в Вашей манере…
Слишком строгая и требовательная, не терпящая безделья и лени, часто язвительно–веселая и веселящая студентов, она всегда была готова помочь и выслушать, но в душу никого к себе не впускала. Студентам казалось, что они прекрасно знают свою преподавательницу, а на самом деле — не знали ничего.