Во всех европейских странах и даже в некоторых осколках СССР процесс возвращения к формам нормальной жизни после ликвидации коммунистических режимов сопровождался восстановлением прямого преемства с прерванной коммунистическим господством прежней государственностью (даже в тех случаях, когда последняя была весьма эфемерной, как в Прибалтике, где существовала всего 20 лет). В России не только не произошло чего-то подобного, но и вопрос об этом даже не ставился (и не ставится до сих пор). Среди нескольких сот лиц, представлявших к 1991 г. политическую элиту, было достаточно таких, которые остались верны обанкротившейся идеологии, нашлось множество тех, кто радостно бросился отстраивать «новую Россию» как бы с чистого листа на базе современного зарубежного опыта, но не обнаружилось никого, кто бы вздумал обратиться к отечественному досоветскому наследию и попытаться соединить разорванную нить преемства от собственной докоммунистической государственности.
Причины, предопределившие невостребованность российской государственной традиции (которые будут рассмотрены ниже), можно, как представляется, свести к четырем основным факторам: территориальный распад, сохранение у власти прежней элиты, состояние общественного сознания и внешнеполитические условия. Однако о действии этих факторов возможно говорить только потому, что события 1991 г. не были тем, чем их обычно представляют как сторонники, так и противники «новой России».
Привычный разбор «недостатков» перехода к рыночной экономике, констатируя некоторые очевидные вещи (поспешная раздача наиболее прибыльных сырьевых объектов, ваучеризация, незащищенность малого бизнеса и т.д.) как бы исходит из того, что существовал некоторый сознательный план по возвращению страны на путь нормального развития с целью увеличения её благосостояния и обретения пристойного лица при сохранении государственного величия и роли в мире, но вот «неправильными» людьми были совершены «неправильные» действия, почему так все и получилось. Однако в стране не было людей, мыслящих подобным образом, и целей таких на самом деле никто и не ставил. Начавшиеся в конце 80-х процессы теоретически, конечно, могли иметь разные результаты: сохранение как советского идейного наследия, так и единства страны, ликвидация этого наследия при сохранении единства страны, такая же ликвидация, но ценой распада страны. Однако в реальности, учитывая то, с чем мы пришли к «перестройке», был возможен только тот, который и осуществился: и страну развалили, и от советского наследия не избавились.