— И вы поместили столь важные бумаги в один сейф? — изумилась я. — То есть уложили все яйца в одну корзинку?
— Теперь это кажется глупостью, — признал Питер Флактон, — однако это был особый сейф, обеспечивавший защиту документов от пожара и бомбежки.
— От бомбежки! — повторила я. — Тогда, значит, бумаги на месте?
— Я как раз приближаюсь к этому. Как вы теперь знаете, о существовании этих бумаг было известно очень немногим людям. И услышав в два часа ночи взрывы, я немедленно бросился на другую сторону улицы.
Он глубоко вздохнул, вспоминая об испытанном потрясении.
— В кабинете бушевал пожар, и, когда наконец прибыла пожарная бригада и погасила огонь, мы обнаружили тело вашего дяди, обгоревшее до неузнаваемости. Однако он так и остался за своим столом, и мы решили, что его гибель — следствие взрыва.
— Не понимаю, — проговорила я. — Если документы…
Питер Флактон поднял руку.
— Позвольте мне продолжать. Никто из нас, кто бросился тушить огонь, не знали тогда, что бомба была особенной. Только на рассвете мне позвонили из лондонской полиции и сообщили новые факты. Скажу коротко: ваш дядя был убит выстрелом в спину, когда сидел за своим столом. За его спиной, как и в этой комнате, было окно. Должно быть, кто-то проник в палисадник за домом и, когда он в одиночестве погрузился в работу, выстрелил в него, после чего проник в комнату и открыл сейф.
— Сейф взломали?
— Комбинации не знал никто, кроме вашего дяди. Даже я. Сейф взломали очень искусно, по мнению полиции, это сделал настоящий мастер своего дела. Изъяв из сейфа бумаги, преступник включил часовой механизм бомбы. Судя по произведенным разрушениям, которые вы видели своими глазами, заряд был очень мощный. Если бы не было достоверно известно, что над этим районом города за истекшие сутки не пролетал ни один вражеский самолет, то можно было бы решить, что разрушения являются следствием воздушного налета.
— А почему вы так уверены в этом?
— Это одна из тайн радиолокации. Эти новые обстоятельства пока сохраняются в тайне в интересах следствия. В сделанном по радио объявлении выражалось глубокое сожаление о гибели вашего дяди при воздушном налете и бомбардировке.
— Воистину так, — отозвалась я мрачно.
— Я отдал бы все свои мирские богатства за то, чтобы увидеть, как ответственный за это преступление будет висеть в петле, — проговорил Питер Флактон, и мне понравился решительный тон, которым он произнес эти слова.
— Мы должны их поймать, — провозгласила я, — во всяком случае, я жизнь готова положить, только бы раскрыть это преступление.