— Что решили отправиться в Лондон немедленно, не дожидаясь завтрашнего утра. Поезд уходит около одиннадцати часов.
— Кажется, так, — проговорил Питер. — Неплохая идея, Мела. Говорить будете вы. Может, мы сумеем незаметно ускользнуть из дома?
— Давайте попытаемся, — поддержала я его.
Правда, особой надежды на это у меня не было. Кухня выходила в коридор, и, как только мы спустились вниз, неприветливая, меченная шрамом физиономия миссис Маллиган показалась в приоткрытой двери.
— Кто здесь? — спросила она, a когда увидела нас, на лице ее появилось мрачное выражение.
— У нас изменились планы, миссис Маллиган, — начала я. — Надеюсь, это не причинит вам никаких неудобств, но мы решили не дожидаться утра, чтобы добраться до Лондона, а отправиться туда ночным поездом. Конечно, если с нас положена какая-то доплата…
Я успела добраться только до этого места, прежде чем миссис Маллиган приступила к действиям. Какое-то мгновение я просто не могла понять, что она говорит. Выйдя в коридор, она уперла руки в бока и заголосила:
— Ага, вот оно што, здеся респектабельный дом, а я почтенная женщина, а вы этого не знали, выходит. Никогда и никому не сдавала комнат на час и не собираюся этого делать. Явились сюда со своей сказкой и выдуманными именами! И что же получается, а ведь я могла бы и сразу догадаться, чево это вы задумали, сразу, как только вас обоих увидела.
Слова лились и лились, и нам было невозможно вставить хотя бы слово. Кроме того, она заняла позицию между нами и дверью, и выйти мы могли, только сдвинув ее с места.
— Позвольте же мне объяснить, — вновь и вновь повторяла я.
Но она ничего не желала слышать, а только трещала и трещала, называя нас по-всякому, откровенно говоря, я и слов-то таких в жизни своей не слыхала и, честно признаюсь, едва понимала услышанное.
Когда она наконец смолкла, чтобы перевести дух, Питер всерьез разозлился. Не обращая внимания на пожатие моей руки, которую во время монолога этой особы я положила на его руку, желая сдержать его, Питер проговорил:
— Ну, с нас довольно, добрая женщина. Мы заплатили вам все, что с нас причитается, а теперь нам пора идти.
Тут миссис Маллиган снова взвилась.
— Что это вы называете меня «доброй женщиной», — выпалила она, — оскорбить, что ли, хотите…
После чего из ее уст снова полился поток ругательств. Крик она подняла такой, что мы оба даже не услышали шаги на лестнице до тех пор, пока в нескольких ярдах от нас не прозвучал невозмутимый голос:
— Не могу ли я чем-то помочь вам, мистер Флактон?
На лице Питера не отражалось никаких чувств, но я прекрасно понимала его. Вступивший в разговор человек оказался темноволосым и мертвенно-бледным, седые волосы неопрятными клоками обрамляли его лицо. На нем был темный костюм, в петлице которого был заметен какой-то значок.