Со временем Людмила стала чувствовать себя очень комфортно и уютно, Елена Витальевна без умолку говорила, стараясь вовлечь в разговор сына и Люду, и эта беседа была приятна девушке.
- Оставь, я всё приберу сам, - произнёс Руслан, входя в кухню, где Людмила мыла посуду. Его мать отправилась домой, сославшись на то, что уже слишком поздно, хотя на часах было всего десять вечера.
- Никаких сам, - отрезала она, ставя тарелку ребром на сушилку, - назвал своей девушкой, так привыкай, что я стану хозяйничать у тебя.
Она бросила на него быстрый взгляд, и мужчина тихо рассмеялся.
- Вообще-то, я хотел тебе кое-что показать, - проговорил он, подходя ближе, и беря её мокрую руку в свою широкую горячую ладонь, - выключай воду, идём.
Люда быстро вытерла руки о полотенце, уже предвкушая что-то необычное, которым так щедро делился с ней Руслан, обхватила его ладонь пальцами и позволила мужчине повести её за собой. Они миновали коридор, и Руслан распахнул перед ней дверь кабинета. Девушка охнула, потому что всё помещение было залито мягким оранжевым светом, проникающим через закрытые окна.
Руслан направился к дивану и уселся возле него прямо на пол, потянув Люду на себя, пока она не упала ему на руки. Потом крепко прижал её к себе и замер, направив взгляд на небо за окном.
- Облака оранжевые, - проговорил он улыбаясь.
- Да, - Людмила устроилась удобнее, растворяясь в крепких и удивительно осторожных объятиях мужчины, - оранжевые. И с неба крапает дождик.
- Я знаю, - согласился Руслан, - чувствую запах.
Это было сказочно и одновременно обыденно. Полная огня комната, шум от проезжающих машин, тихие голоса, и он рядом. Чем темнее становилось небо, тем сильнее грусть охватывала Люду. Ей не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался.
Прохладный питерский дождь
Стучит по холоду крыши.
Я знаю – утром уйдёшь,
И я тебя не услышу.
И я проснусь в тишине,
Скрывая маскою ложь.
Как трудно дался ты мне,
Прохладный питерский дождь.
Люда произнесла эти слова просто и легко, положив голову на плечо мужчины и слушая его мерное дыхание. В груди разлилось нехорошее предчувствие, словно им с Русланом было отмерено слишком мало времени. У них не было ничего – ни обещаний быть рядом, ни громких признаний, ни разговоров о том, что они вместе. И в то же время у них было всё – тепло незримой нитью связало их воедино.
- Красивые строки. Чьи?
- Мои. Я иногда пишу стихи.
- Зря ты скрывала от меня такой талант.
- Я не скрывала. Просто речи об этом не заходило.
- Но они грустные.
- Почему-то я пишу почти всегда грустные стихи.
- Я не хочу, чтобы ты грустила.