Дверь неспешно открылась – Люда отчётливо слышала это даже из кухни, где сидела, обхватив чашку остывшего чая пальцами – и в коридор вошёл Руслан. Это не был никто иной, девушка знала это, даже не видя, кто пришёл. Она прикрыла глаза, понимая, что в нескольких метрах от неё, за тонкими квартирными перегородками, стоит он, также знающий, что Люда рядом.
Девушка решительно поднялась с места и вышла из кухни в коридор. Остановилась напротив в нескольких шагах от мужчины и замерла. Если Людмила думала, что всё произойдёт само собой и слова найдутся без лишних усилий, стоит только им с Русланом встретиться, - она жестоко ошибалась. Молчал Руслан, молчала и Люда, просто не зная, что ей сказать, и отчаянно боясь услышать то, что он мог произнести.
Он подошёл к ней так быстро, что Люда даже не успела опомниться, когда прохладные пальцы Руслана сомкнулись на её запястье. От его прикосновения Людмила напряглась, но покорно последовала за мужчиной, радуясь хотя бы тому, что он не отправил её восвояси. Они направились прямиком в кабинет, где Руслан подвёл девушку к компьютеру и кивнул на стоящий перед ним стул. Так и не произнеся ни слова, мужчина дождался, пока Люда устроится за столом и включит компьютер, и только потом отошёл к дивану и присел на самый краешек.
- Боль бывает разной, - тихо начал Руслан, делая паузу и ожидая того, когда девушка начнёт печатать.
- Это для романа? – тихо выдавила из себя Люда, боясь того, что Руслан хочет этим показать – отныне у них только деловые отношения.
Мужчина кивнул, переводя взгляд на Людмилу, и продолжил только когда стих стук клавиш.
- Бывает та, с которой можно смириться и научиться жить, а бывает та, которая может убить. Если с физической болью всё просто – организм сам отключит сознание, если она вдруг станет нестерпимой, - то что же делать с болью душевной?
Когда он решил, что потерял её, внутри разлился жгучий океан боли. Огромной, всепоглощающей и смертельной. Он никогда не верил в то, что сможет быть счастливым, и тот хрупкий мир, который она подарила ему, в одночасье рухнул, оставив после себя лишь острые осколки. Они не резали его душу – она была уже изрезана её словами.
Люда судорожно сглотнула, стараясь моргать чаще, чтобы не заплакать. Ей так хотелось сказать ему, что она очень сожалеет, что она просто дура, позволившая себе сказать то, что не имела никакого права говорить. Но сейчас нельзя было этого делать – Люда чувствовала, что пока Руслан не скажет ей всё, что он должен был произнести, ей нужно слушать и слышать его.